Не изменяя присяге

В 8 часов вечера, ввиду начавших циркулировать в городе тревожных слухов о получении телеграммы об отречении государя, командир решил объявить ее команде. Акт об отречении команда приняла спокойно.

Мичман Б. Садовинский, узнав от командира об отречении царя и прослушав зачитываемый команде «Расторопного» Манифест, держался спокойно. Он никогда не был ярым монархистом, но как у кадрового флотского офицера, офицера до мозга костей, его первой мыслью было:

«Я присягал царю, как быть с присягой?» – в памяти Бруно всплыли слова Присяги, которые он запомнил на всю жизнь:

«Я обещаю и клянусь Всемогущим Богом, перед Святым Его Евангелием, в том, что хочу и должен ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ Николаю II Александровичу, Самодержцу Всероссийскому, и ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Всероссийского Престола НАСЛЕДНИКУ, верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови».