Не лечи меня…

– Со своим сыном я разберусь и накажу, вы лучше решите вопросы со своей дочерью, которая вас обманывает, – парировал армянин.

Виктор Алексеевич подскочил с места и схватил оппонента за грудки:

– Если с моей дочерью что-то случится, твоему сыну тюрьма раем покажется, я его уничтожу.

– За свои поступки всегда готов ответить, – раздался голос от двери.

Там стоял сам Гарик, слегка потрёпанный, но вполне целый, если не считать ссадин на скуле, рассечения над бровью и пластыря от капельницы на руке можно было и не понять, что совсем недавно он пострадал в аварии.

Все резко обернулись к нему, в кабинете воцарилась тишина. Первым пришёл в себя Субботин:

– Проходи, как раз о тебе речь идёт. Если тебя отпустили, то там тебя дожидаются два подчинённых Владислава  Сергеевича, – кивнул в сторону начальника ГИБДД, – они тебя опросят, и можешь быть свободен, отец заберёт тебя домой, по показаниям свидетелей в аварии ты не виноват.

– Домой не поеду, пока не узнаю, что с Лерой, – твердым голосом заявил Гарик.

– Что? – завопил Виктор Алексеевич, – да я тебя к дочери больше на пушечный выстрел не подпущу, в прямом смысле этого слова, ты же ее чуть не угробил. Добить хочешь?

– Виктор Алексеевич, – прямо обратился к нему Гарик, – я вашу дочь люблю, ей когда восемнадцать исполнится мы поженимся.

– А вот это ты видел? – полковник завернул из пальцев фигу и направил в сторону Гарика, – захотел чего, я ее один растил, когда мать ее при родах умерла, воспитывал, чтобы она за тебя замуж вышла, и ты ее убил этим своим мотоциклом или ещё чем? Да через мой труп только.

– Виктор Алексеевич, мы с Лерой любим друг друга, – не сдавался Гарик.

– Любите – разлюбите, – припечатал полковник и уселся на диван.

– Степан, может можно мне его сейчас забрать, – произнес отец Гарика, – а показания он позже даст?

– Отец, я никуда не поеду, – снова упёрся Гарик, – ты зря приехал, со мной все в порядке.

Обстановка в кабинете накалилась, разрядить ее поспешил Влад:

– Гарик, иди уже показания давай, не заставляй моих бойцов ждать, у них итак работы выше крыши, потом сюда вернёшься, по отделению не шастать.

Гарик кивнул и вышел. Субботин обратился к Сержику Граеровичу – отцу Гарика:

– Вот это у вас семейное что ли, влюбляться ни в тех женщин? У вас там среди своих подходящих нет? Обязательно вам надо выбрать кого позаковыристее. Вот что ты теперь делать будешь?

– Я любой выбор сына приму, если он на этой девушке женится и это его судьба я возражать не стану.

– Всю свою военную карьеру именно о таких родственниках и мечтал, – встрял полковник.

– Витя, не пыли, – осек его Субботин, – мы понимаем, что ты на нервах, но в базарную бабу то не превращайся, ты ж офицер.

– Извини, Степ, как-то неожиданно это все и Лерка.

– Ну, вот чего ты в бутылку сейчас лезешь? Может, они повстречаются и разойдутся. Даже если и нет, семья Еремян порядочная, Сержик Граерович бизнесмен, меценат местный, Елена – жена его в городской администрации работает, дед у Гарика, полковник в отставке, бывший начальник уголовного розыска, да Сержик?

– Да, Стёпа, – с неохотой отозвался отец Гарика.

– Он вот Сержика даже в КПЗ отправлял, чтобы дочь ее в покое оставил, но как видишь, живут двадцать лет душа в душу, двое детей, дед во внуках души не чает, а шуму- то было на весь город.

Глава 6

– Люсь, может, я старею? Так тяжко и спать хочется? – затылком прислонилась к стене Марьяна, ожидающая, когда с нее снимут защитный костюм.

– Так вы же с самолёта, это смена часовых поясов сказывается, если бы вы два дня дома ещё побыли положенного отпуска, а не на операцию сразу, то были бы как огурчик, вы ж ещё молодая.

– Это ты у нас молодая в свои двадцать четыре и после суток спать не хочешь, а я миленькая на десять лет тебя старше и мне бы уже где голову приклонить.

– Марьяна, – окликнул главврач, вышедший следом за ней из операционной.

– Слушаю, Сергей Витальевич.

– Родственники где ожидают?

– Так я их в ваш кабинет отправила, думала, сами сообщите итоги операции.

– Нет, уж милочка, Гарик сын твоей подружки, а начальник полиции города – муж опять же твоей сестры, ну а начальник ГИБДД сама знаешь кто, так что иди и разбирайся с ними как хочешь. Но чтобы в больнице у меня была тишь и гладь. За пациенткой я сам наблюдать буду, тебе на работу через два дня.

Марьяна только хотела опротестовать решение начальства, как главный видя на ее лице  возмущение припечатал:

– А я тебе в другой раз отпуск не подпишу, и если жена Левы тебя лишит части волос на голове за шашни с ее мужем, то заступаться не стану.

– Ой, больно надо, – надулась Марьяна, – уволюсь и в поликлинику на прием пойду.

– Давай, по холодку, тебя оттуда если на второй день по жалобе от бабок-пациенток не выгонят, на третий сама от тоски сбежишь. Так что иди уже разбирайся, не задерживай людей в моем кабинете. А я в ординаторской пока посплю.

Марьяна горестно вздохнула и обратилась к медсестре:

– Пошли, Людмила, укрощать строптивых.

– Я не могу, мне домой надо, – мгновенно отперлась Люська.