Не моя

– Ты такая красивая! – восторженно прошептал, и улыбнулся порочно. Настя посмотрела на его губы и ее собственные задрожали. – Я пробуду в городе еще завтра, пересечемся?

Не успела ответить, как сзади Стаса вырос Виктор. Улыбаясь, отодвинул парня в сторону, и протянул Насте руку, сверкнув на Стаса ледяным взглядом.

– Пойдем, любимая. Пора начинать торжество. – Настя в последний раз бросила взгляд на Стаса, он подмигнул ей, скидывая пиджак, и отправился за стол.

Гости заняли свои места, зазвучали тосты, музыка на дальнем плане, смех, но все, как однотонный шум проносилось мимо девушки. Она не могла ни есть, ни пить. Улыбалась журналистам, на автомате отвечала на их вопросы, чувствуя на своей талии руку Виктора, а из другого конца зала взгляд Стаса. Именно он обжигал. Его внимание обжигало нервные окончания бедной девушки.

В один момент, когда вечер был в самом разгаре Виктор встал, постучав вилкой по бокалу и привлекая внимания уже порядком развеселившейся публики.

– Внимание, дорогие мои, уважаемые и весьма любимые мною гости, – запел елейным голосом. – У меня сегодня День Рождения, все знают, – в зале рассмеялись. – Так вот, моя супруга, – на этих словах, Виктор указал на Настю, – Встань, пожалуйста, любимая, – у Насти внутренности скрутило от нехорошего предчувствия. Сердце болезненно сжалось и помчалось вскачь.

– Что ты делаешь? – вставая, прошептала под всеобщим вниманием.

– Скромная моя девочка, – девушки в зале умиленно вздохнули, а Настя начала искать взглядом Стаса. Он стоял в компании молодых музыкантов, пристально наблюдая за семейной парой. – Так вот, Настя сегодня сделала мне самый лучший подарок. Угадаете какой?

– А это прилично озвучивать? – крикнули из зала, и Настя заметила, как у Стаса щека нервно дернулась.

– Конечно! – ответил Виктор, расхохотавшись, и притянул девушку к себе, – Ладно, чтобы вы не гадали, я скажу, – Сделал многозначительную паузу, а Настя не могла отвести глаз от прищуренного взгляда Стаса. Их примагнитило друг другу. Приклеило. Притянуло настолько, что даже на расстоянии оба ощущали силу этого натянутого каната между ними. Каната, который в секунду разорвался и отшвырнул Стаса ударной волной в живот, расшибая о стену, и разрывая внутренности после следующих слов Виктора. – Настя ждет ребенка. – Зал взорвался, Стас же в эту секунду оглох. – Мы так долго старались. Все это время усердно работали, и вот Бог нас наградил!

Заткнись, замолчи, умоляла про себя Настя, наблюдая, как потемнело лицо парня. Как он медленно поставил бокал на стол, а взгляд покрылся коркой инея. Она физически ощутила, как связь между ними оборвалась. Взял пиджак со спинки стула, и под всеобщие поздравления пошел к выходу.

Стас шел, чувствуя, как его толкают в плечи желающие пробиться ближе к Свиридову и поздравить их с женой с радостным событием, но кроме этого не чувствовал больше ничего. Так бывает, когда болевой шок настолько сильный, что ты не чувствуешь боли. Доходишь до поликлиники, тебя осматривают, ставят диагноз, отпаивают обезбаливающими, обрабатывают открытый перелом, или рваную рану и отправляют домой. А уже дома, спустя время боль начинает постепенно овладевать сознанием, и телом проникая в самые глубокие его ущелья, чтобы поселиться там и не утихая нарывать.

Еще утром у Стаса поджилки тряслись от мысли, что он, наконец, увидит любимую. Кости ныли, так хотел к ней прикоснуться. Пусть она будет с Виктором сегодня, он смирится. Готов был пережить этот вечер, улыбаться, немного выпить и расслабиться. Он заткнет в себе чувство ревности, постарается не обращать внимания на то, что Свиридов рядом. Он так и делал. Мысль, что дышит с Настей одним воздухом, перекрывала ревность и злость. Ему так сильно не хватало ее. Мечтал завтра увести ее к себе, целовать, заниматься самым умопомрачительным сексом. В красках представлял, как будет брать ее. Страстно, безудержно, нежно, чувственно, глубоко. А она будет кричать, как она соскучилась. Стонать его имя и содрогаться в судорогах бесчисленных оргазмов. Стас даже позволил себе мечтать о том времени, когда она будет полностью принадлежать ему. Пока ездил, представлял, как она к нему переселится, и он, просыпаясь утром, будет видеть ее в его рубашке, топчущуюся на кухне. Они бы ездили вместе на гастроли, Настя бы открыла уютную кофейню, и они бы сидели там часами, наслаждаясь друг другом. А потом бы шли гулять. Держась за руки и не боясь быть пойманными. Он бы целовал ее каждую минуту, потому что оторваться от нее невозможно. Она его хроническая зависимость. Зависимость, которая подчинила себе, вызвала привыкание и сломала.

Стас вышел на улицу и посмотрел на небо.  Серое и темное, грозящееся пролиться на землю вторым за день дождем.  Холодный ветер бросился в лицо, но он не чувствовал холода. Вынул сигарету дрожащей рукой, но та упала на влажный асфальт.