Не надо преувеличивать!

Я какое-то время поиграл с Филиппом в медведя и «по кочкам…», потом помог АБВ покормить ребенка. Мы решили, что купать его сегодня не обязательно, затем, неправдоподобно легко, разрешили вопрос об укладывании нашего сокровища. Когда мы вернулись к остальным, атмосфера была накаленной. Погода стояла мрачная, свет очень слабый, шум волн казался все более бурным, и в наши души прокралось беспокойство.

— Нет, с ней явно что-то случилось! — первой сорвалась Олимпия.

— Один мой знакомый, вот так же… жил один-одинешенек… вдруг — инфаркт, и нашли через неделю…

— Может, она оставила какую-нибудь записку, — проговорила Милика, бросаясь к комнате Габриэллы.

Она включила свет. «Что это за беспорядок?»

Я заглянул в комнату. Очень маленькая — стол, стул и кровать — она была заставлена открытыми чемоданами с разрытыми вещами.

— Наверное, она что-то искала в спешке.

— Не может быть! Габриэлла была помешана на порядке. Здесь что-то нечисто…

Я посмотрел внимательнее. В самом деле, здесь было что-то не так. Комната казалась брошенной. В стакане увядали цветы. Будильник остановился на десяти часах…

— Случилось что-то дурное! Надо позвонить в милицию, — начала Милика.

Я осторожно вытолкал ее из комнаты, запер дверь и положил ключ в карман.

— Откуда можно позвонить?

— Телефона здесь нет… Только в соседней деревне… Что случилось, люди добрые?

— Где она сейчас, бедняжка?..

— Здесь что-то нечисто… я чувствую. — Пырву, бледный, как полотно, нервно протирал очки.

Алек, покровительственно хлопая Мону по руке, пытался успокоить ее:

— Может, все еще не так страшно… вчера вечером она была не в себе… может, приступ нервной депрессии… может, она уехала.

— Не взяв своих вещей? Ничего не сказав?

— Бедняжка… недаром у нее были предчувствия. Случилось какое-то несчастье!

Я смотрел на них, не зная, что делать. А волны выли все громче и громче, словно угрожая поглотить все вокруг.

— Стойте! Что это?

Приглушенные удары донеслись из ночной тьмы.

Когда я открыл дверь, нас окутала плотная волна тумана. Дождя больше не было, но двор тонул в ватной бездне, и лишь гул волн указывал направление, у ворот, казалось, светил какой-то огонек. Подойдя к ним, я вытаращил глаза: как в страшном сне, в котором нет ничего невозможного, на меня скалилась морда коня.

— Добрый вечер, товарищи!

Высокая бричка остановилась у самого забора, и стоявший возле нее милиционер осветил меня карманным фонариком.

— Хозяин дома?

— Нет… что случилось?

— Может, вы мне поможете… Не отсутствует ли кто-нибудь из отдыхающих в вашем дворе?

— Габриэлла, — всхлипнул кто-то за моей спиной.

— Да, одна женщина, — подтвердил я.

— Возле пограничного поста волны вынесли труп женщины. Пусть кто-нибудь пойдет опознать его.

ГЛАВА VII

«Правдивая история в первый раз рассказанная»

Джелу и Алек ушли с милиционером, чтобы опознать тело, выброшенное волнами. Веранда, в обычные дни светлая и приветливая, приобрела теперь, в холодном неоновом свете, какой-то искусственный и; тревожащий вид аквариума, в котором давно не меняли воду. Буйный гул моря то приближался, то удалялся, придавая ритм самой неподвижности. К окнам подступил туман; он надвигался на них каким-то ватным комом, который грозил разбить тонкие стекла и залить все внутри. Дом казался хрупкой ладьей на волнах безбрежного моря.

— Что это мы сидим так, как дураки? — нарушил молчание резкий голос Моны.

— Который час? — встрепенулся, словно от тяжелого сна, Цинтой. — Нам надо идти…

— Куда мы пойдем по такому туману? Глаза выколешь… И надо бы узнать, что… — голос Милики захлебнулся в рыданиях.

Волшебство нарушилось, момент замешательства остался где-то позади. Охваченные внезапной лихорадкой, все задвигались, начали искать себе место, дело, которое заняло бы их внимание, хоть немного рассеяло беспокойство… Мона, заявив, что ей холодно, удалилась, Барбу последовал ее примеру, и вскоре из его комнаты послышался хрип радиоприемника. Мирча пробормотал что-то нечленораздельное и ушел, прижимаясь к стенке. А Димок отыскал бутылку спиртного, наполнил стакан и молча уселся на стул перед окном, отсутствующим взглядом следя за клубами тумана…

— Стаканчик цуйки сейчас не помешает… — убежденно проворчал Цинтой и, налив себе в стакан, выпил его до дна.

— Товарищ Верня… неужели это Габи? — Часто моргая, зашептала Милика.