Ne наша планета

Губы Инессы искривила мимолетная саркастическая ухмылка.

– …А это Станислав Владимирович, архитектор, с…

– С законной супругой, Юлией Алексеевной, – при этих словах Инесса Львовна слегка прищурила глаза и внимательно глянула на Юльку.

– А где же ребенок лет трех? – лениво осведомился «Илюшенька», выразительно изучая издалека кровать со спящей Сашкой, – до-олжен быть ребеночек, обладатель ма-аленьких таких ножек…

– Это моя дочь, Александра, – Станислав спокойно и внимательно смотрел на Инессу Львовну. Та молчала, зато Елена Дмитриевна холодно, с расстановкой произнесла:

– О, это новость. Не знала, что у вас есть дети, Станислав Владимирович.

– Только одна дочь. Не думаю, что ее присутствие станет большой проблемой, – Стас разговаривал с Еленой Дмитриевной, но продолжал не отрываясь смотреть на Инессу.

– Хмм, мне кажется, если Марк Анатольевич появится, и тем более не один, эта проблема станет актуальной, все оборудование на шесть человек рассчитано… ну на семь максимум. А пока… Пускай обе остаются. Хотя, конечно, шум и беспокойство… Или вы что думаете, Инесса Львовна?

Юлька стояла глядя в пол, ни жива, ни мертва. Женским чутьем она понимала, что лучшее, что сейчас можно делать, это молчать.

– Думаю, маленькому ребенку немного нужно, и он может остаться при любых условиях, – отводя глаза, сказала Инесса.

У Юльки отлегло от сердца – вопрос с Сашкой вроде бы временно решился.

Вот только зачем Стас назвал ее своей «законной супругой», если они не только не расписаны, но и не собирались этого делать? У нее была дурацкая девчоночья теория о том, что штамп в паспорте заставляет людей следовать определенным навязанным правилам и портит, в конечном счете, отношения. Год назад он предложил ей руку и сердце, внимательно выслушал эту ее теорию, приподнял бровь и сказал, что она все-таки неординарная девушка. И очень юная. Юлька, в свои двадцать три считавшая себя вполне взрослой, смутилась и перевела разговор на что-то другое. Больше эту тему не обсуждали.

– Ну-с, дорогие мои, давайте, что ли обживаться. Инесса Львовна, где у нас тут что? Что у нас тут где? Где жратва, например?

Елена Дмитриевна, решительно двинулась к стене со стеллажами, «племянник» нехотя поплелся следом. Минут через десять оттуда послышались сварливые комментарии:

– Господи боже мой, Инесса Львовна, это вы заказали столько рыбных консервов? Да мы здесь в котов превратимся!

– Не успеем… – рассеянно отозвалась Инесса.

– А мыло у нас, значит, исключительно франХцузское-апельсиновое? Чудненько… – у стены что-то шумно упало.

– Инесса Львовна, а посуду мы в платяные шкафы складывать будем? А личные веСчи куда? Туда же или на пол под койку? ОчеННО романтично… А вы, Юленька, что думаете?

Юлька дипломатично улыбнулась и промолчала.

– Елена Дмитриевна, да кто же вам мешал самой этим всем заниматься? – не выдержала, наконец, Инесса. (Юлька подумала, что несмотря на примерно одинаковый возраст дам, про себя она называет одну Еленой Дмитриевной, а другую просто Инессой, и по-другому как-то не получается) – Вам все некогда и некогда, а у меня сами знаете сколько свободного времени в наличии… было.

– Милая моя, да если бы я еще и за этим следила, наш бизЕнеСС за неделю бы развалился…

– Главное, что есть вода и электричество, – устало сказала Юлька, чтобы прекратить бессмысленные препирательства. Сашка уже начала ворочаться и вот-вот собиралась высказать негодование по поводу внеурочной побудки.

– О, милочка, а не сделаете ли вы мне кофе? Хотя бы и растворимый, – тут же переключилась на другую жертву Елена Дмитриевна. Юлька без звука поднялась и направилась к столу. Слегка обидно, но поставленная цель достигнута – разгоравшийся скандал унялся, а Сашка так и не проснулась. Пока Юлька разыскивала в шкафах чашку, Стас так же молча принес чайник с водой, на секунду ободряюще приобнял Юльку и отправился искать в коробках кофе и сахар.

…Время было уже позднее, и все успели проголодаться. Несмотря на это, Инесса извлекла откуда-то из недр ящиков мотки с шерстью (Елена Дмитриевна демонстративно закатила глаза) и устроилась с вязанием на одной из двуспальных кроватей, которые, естественно, заняли дамы. Елена Дмитриевна продолжала вдвоем со скучающим Илюшенькой проводить инвентаризацию, поэтому за ужин взялись Юлька со Стасом. К чаю нашлись крекеры и шпроты. Пока Юлька пыталась из подручных материалов сервировать стол, а Стас вел раскопки в поисках ножей, вилок и ложек, Илюшенька галсами продвигался от Елены Дмитриевны в сторону Юльки. Достигнув цели, присел на край стола и внимательно заглянул ей в лицо. Взгляд был наглый, как у кота:

– А где это красивые девочки так шикарно сервировать научились?

– Илья, вы бы тарелки поискали что ли, а то прямо из банок есть придется. – Юлька устало отвернулась.

– Ой, какие мы суро-овые!

Подошел Стас и избавил ее от необходимости говорить банальности.