(Не) настоящий наследник

Когда мы подъезжаем к дому, Матвей уже спит в кресле. Для него поход в зоопарк – это такое событие. Я не часто куда-то вожу его. А тут столько эмоций. Конечно, он устал. Я сижу рядом с ним на заднем сидении и держу маленькую теплую ладошку. Чуть улыбаюсь, замечая, как во сне хмурятся его бровки.

– Уснул? – Георгий оборачивается, запарковавшись. – Впечатлился слонами, – улыбается.

– Да, Матвей любит животных. Сейчас я отнесу его в кроватку и спущусь к вам с отчетом.

– Давайте я помогу отнести? – неожиданно предлагает он и я сжимаюсь. Похоже, он замечает это. – Хорошо, я подожду вас в машине. Не торопитесь. Уложите сына и приносите отчет.

Я аккуратно, чтобы не разбудить Матвея, беру его на руки. В квартире укладываю в кроватку и раздеваю. Сын чуть ворочается, что-то мычит, но не просыпается. Глажу его по головке, успокаивая, и, как только раздается мерное сопение, выхожу из комнаты. Беру отчет и спускаюсь.

И чуть не роняю отчет себе под ноги.

Георгий стоит возле машины, а в руках у него букет. Но откуда? В машине не помню, чтобы букет был.

Выпрямившись, подхожу и с серьезным лицом протягиваю ему папку с документами.

– Вот. Это вам, – стараюсь говорить спокойно.

Он берет, но тут же протягивает мне в руку букет:

– А это вам, – улыбается.

– Зачем? – хмурюсь я. Букет не принимаю. Отдергиваю руку. Обнимаю себя.

– Странный вопрос от женщины, – пожимает плечами. – Мне захотелось подарить вам цветы. Разве в этом есть что-то плохое? Я ничего не прошу взамен.

– Извините, мне надо к сыну, – говорю я.

– Возьмите цветы, Екатерина, – просит он. – Это ни к чему вас не обяжет. Но мне будет приятно. Все-таки, – усмехается, – мы провели вместе почти весь день. Это как своего рода благодарность вам за это. У меня никого нет здесь из знакомых. А так… я отлично провел время с вами и вашим сыном. Возьмите.

Опять протягивает мне букет. Я какое-то время сомневаюсь, но принимаю цветы.

– До свидания, – прощаюсь и, не глядя на Георгия, забегаю в подъезд.

На следующий день мне неловко встречаться со своим начальником, поэтому я всячески избегаю этих встреч. Хотя по сути ничего не произошло. Но этот букет. И вообще… этот поход в зоопарк.

После Амира у меня не было мужчин. Я полностью закрылась от них. Да их и не могло быть. Потому что я… не переставала думать об Амире. Первое время я очень хотела поехать к нему. Увидеть его. Но потом страх останавливал меня.

Что рассказали ему? Как преподнесли? Искал ли он меня? Мне, вроде, и хотелось, чтобы он искал меня. Но потом я с ужасом думала, что он найдет и тогда я не смогу врать. Не смогу не сказать ему о сыне.

Как он пережил эту потерю?

Мне очень хотелось узнать хоть что-нибудь об Амире. Но как? Звонить ему или в тот дом я не могла. Боялась. Тщетно искала информацию в интернет.

А еще я очень боялась, что Ильдар решит искать меня. Первое время я даже боялась выходить из дома. Вдруг меня уже ждут на выходе из подъезда? Кто? Люди Ильдара? Или следователи по обвинению в убийстве малыша?

С ума можно было сойти. Но я держалась. Ради сына.

Постепенно я поняла, что меня не ищут. И немного успокоилась.

Мне казалось, уже ничего не изменится в моей жизни. Хотя нет. Очень часто я думала о том, что было бы, если вдруг Амир решил бы найти меня? Думала и боялась.

Я до сих помнила блеск этих черных глаз. И этот взгляд, который невозможно выдержать.

А сын? Матвей? Он ведь мой! Мой! Я не отдам его!

И мне никто не нужен. Никто. И букеты мне не нужны.

В один из дней мне пришлось задержаться на работе и из офиса я буквально выскочила, наспех запахивая пальто. Мне нужно было успеть в садик. Я итак уже позвонила и попросила воспитателя задержаться. Доплачу.

Быстро набирая такси на телефоне, я не замечаю, что передо мной кто-то стоит, и врезаюсь со всего разбега в высокую фигуру. И тут же чьи-то руки обхватывают меня за плечи.

– Простите, – говорю я и поднимаю взгляд. А там… там Георгий. Стоит и улыбается.

– Куда это вы так спешите?

– В садик. За сыном. Черт, – от волнения телефон выпадает из рук. Не успеваю наклониться, Георгий сам подает мне его. – Не успеваю! – я нервничаю.

– Я отвезу, – не дожидаясь ответа, Георгий открывает дверь машины и кивает туда. – Ну же, Екатерина? – усмехается. – Я не украду вас. Такси вы еще долго ждать будете. А сын не ждет.

Последняя фраза – решающая для меня. Я быстро сажусь и называю адрес.

Увидев меня, Матвей срывается с места и бежит. Бросается мне на шею, когда я сажусь на корточки.

– Мама, мама, я думал, ты не придешь, – чуть не плачет.

– Как я могу? Ты что, сынок! Ты же знаешь, как я люблю тебя! – я и сама едва сдерживаю слезы. Я плохая мать. Мало времени уделяю сыну.

Подходит воспитательница и я, поднявшись, сую ей в руку купюру. Ей тоже пришлось задержаться из-за меня.

– Мама, – Матвей не отпускает меня. Прижимает к себе.

– Екатерина, пойдемте, я отвезу вас домой, – рука Георгия ложится мне на плечо и он подталкивает меня к машине.