(не) Натурал

— А я и не собираюсь. Просто пока не уверена, что готова к вам присоединиться, — сильнее прижав браслет к себе, отшагнула, — все слишком быстро произошло. Я могу обойтись без собрания или вообще домой отправиться.

Кто то из женщин крикнул: "Да нет у тебя больше дома. Ты просто жертва системы".

Несколько других женщин подхватили: "Да, системная она, системная и политическая".

Их высказывания резанули по сознанию, выбивая почву из под ног. Это почему это я системная и политическая? Ну да, мне нравилась моя жизнь, что дальше? Кто то опять высказал недовольство, вгоняя меня в растерянность. Их необоснованные претензии давили на меня, но внезапно генералесса подняла руку вверх и все умолкли.

— Тебе надо подумать, это я тоже понимаю, — она осветила меня новой порцией тепла своей улыбки, не забыв напомнить, — мы дадим тебе время принять решение, но его принять придется.

— А если я его приму не в пользу вас? — осторожно спросила.

В этот момент мой браслет резко завибрировал. Я аж подпрыгнула на месте. Меня окружала толпа разъяренных женщин, готовых сорвать мой главный жизненный аксессуар. А браслет сейчас жег мою руку теплом и шумная вибрация разлеталась эхом по помещению завода.

16.

Осуждение в их глазах раскатами грома проникало в разум, а браслет продолжал настойчиво вибрировать. Зато все присутствующие умолкли и перестали высказывать свои недовольства. Спасибо на том.

Сместив ладонь, я увидела, что звонила Глория. Ох, новая проблема. Ее эмоциональность сейчас организует экспресс химчистку моему мозгу. Я кашлянула, освобождая скопившийся в легких воздух.

— Извините, мне надо ответить, это моя тетя. Она за меня волнуется, — договорив, напрягла мышцы шеи готовясь к моральному прессингу.

Как и ожидалось, иглами в меня со всех сторон впились недовольства присутствующих. Они буквально расстреливали меня искрами из глаз.

— Я отойду, ладно?

— Отойди, — кивнула генерерасса в сторону нефункционирующих станков, — только никаких трансляций, исключительно голосовой диалог. Наше убежище должно остаться в тайне.

— Конечно, я понимаю. — согласилась и немного потопталась на месте. Непрерывающиеся вибрации своей навязчивостью уже вызывали безразличие.

Уходя к станкам, уловила порцию высказываний о том, что я все-таки очень системная.

Юркнув в самое укромное место, опустилась на корточки и нажала «принять вызов».

— Ну наконец то, я сума схожу! — Глория была в своем репертуаре, — как ты и где находишься? Почему не отвечаешь? Не молчи!

— Я здесь, — собираясь с мыслями, убавила звук, — нормально все. Жива, здорова.

— Включи прямую трансляцию, быстро! — потребовала она.

— Я… не могу, правда не могу, тетя Глория…

— Софи! Что ты натворила? Ты влипла в проблемы? — она перебила меня и судя по голосу, была одновременно разъяренная и морально подавлена. Ее можно понять, она почти заменила мне мать.

— Не совсем, То есть да, но скорее это трудности, — бормотала, оправдывая себя, прижавшись лбом к металлическим конструкциям.

— Я все знаю. Ну как ты могла так накосячить с андроидом. Ну продала бы ты красавчика подруге, или кто она тебе и претензий не было, а теперь она на тебя зуб точит. У нее влиятельная семья.

Я взбодрилась. Выходит, Глория не знает о случившемся. Или…?

— Надеюсь ты все-таки дома и я еду к тебе, будем разбираться, — заявила Глория.

— Нет, нет, нет, — запротестовала я, — ко мне нельзя и меня дома нет!

— Что значит нельзя! Я чего то не знаю?- голос тети наполнился тревогой.

Выглянув за конструкцию, увидела идущего ко мне Севера. Нужно заканчивать разговор. Мне нечего сказать Глории. Нет хороших новостей. Но я должна ее предостеречь.

— Можно и так сказать. Я потом все расскажу, — заверила ее. Но уверенности в том, что выполню обещания, не было. — Глория прости, надо идти. Не приезжай ко мне. Там плохо и опасно.

— Я все сама узнаю. Софи? Слышишь меня?

— Прости Глория…- я отключила связь.

Прижимаясь спиной к холодному металлу, еще держала палец на кнопке вызова, когда на меня легла тень Севера.

Я ощущала то, как мое сознание разрывалось на части, а в образовавшихся разрывах формировалась пустота. Она гложила и давила, растаптывала последние остатки надежд.

По лицу Севера сложно было считать его эмоции. Даже светло голубые глаза отражали только мрак при тусклом освещении этой части завода.

Он опустился на корточки рядом со мной и наши лица поравнялись, спросил:

— Как ты?

Опустив взгляд, пожала плечами. Сложно сказать. Плохо или очень плохо, а может и просто не понятно. У меня не было ответов. Во рту пересохло и я смогла промолвить единственное, что меня беспокоило:

— Как думаешь, меня сотрут?

— Сотрут? — не понял Север.

Кивнула, пояснила. Постоянно забываю, что он плохо знает привычную для меня реальность. Интересно, каков его мир? Все что я узнала от Севера о его мужском государстве так это то, что их находят некие кормилицы у плотины священного бобра.

— О чем задумалась?

Я подняла на него глаза, спросила спонтанно:

— Расскажи о своем государстве.