Не навреди ему

– Я знаю, что тебе страшно, мой милый, я знаю. Но я делаю все, чтобы тебя вернуть. Я тебя люблю, слышишь? Никогда об этом не забывай. Я люблю тебя всем…

Она резко замолкает, и я слышу только шум ветра в ветвях деревьев. Собака скулит и дышит мне в лицо. Я перестала ее гладить, наблюдая за этой сценой.

– Да, – говорит она в трубку. Голос у нее снова такой же, каким она говорила до этого с похитителем. – Я знаю. Я поеду в больницу сегодня, чтобы выяснить что-нибудь о расследовании. Если потребуется, я останусь там на всю ночь.

Он, видимо, что-то говорит, но она молчит почти с минуту.

– Да, – говорит она наконец. – Я знаю, чем рискую.

Она опускает руку и молча кладет телефон в карман, вытирая слезы и шмыгая носом. Я, видимо, надоела собаке, и она теперь смотрит на нее, колотя меня хвостом по коленям.

Когда Анна поворачивается ко мне, слез больше нет, лицо ее снова застывшее и холодное.

– Поедем сегодня, – говорит она равнодушно и забирает у меня из руки поводок.

– Ты говорила со своим сыном?

– Да, – отвечает она ровным тоном. – Они отслеживают мои передвижения, поэтому тебе придется поехать за мной следом в больницу. Поедем оттуда.

– Хорошо, – говорю я мягко и вижу, что она напрягается, уловив малейший признак сочувствия. Я говорю жестче. – Я припарковалась на Стрейт-роуд. Дай мне десять минут, и я поеду за тобой.

Она отрывисто кивает, плотно сжав челюсть, и поворачивается, чтобы уйти.

– Ничего не забыла? – спрашиваю я.

Она останавливается на полпути. Когда она наконец понимает, о чем речь, то стаскивает с пальца кольцо и швыряет его мне под ноги. Она уходит, не произнеся больше ни единого слова, собака радостно подпрыгивает у ее ног.

Я впервые увидела проявление человеческих чувств с ее стороны. Но она в несколько секунд снова закрылась. Замаскировала все своей обычной холодностью.

Я встаю на колени и подбираю кольцо, на котором в лунном свете поблескивает бриллиант. Надеваю его себе на палец. Металл все еще теплый.

Задумываюсь о том, что еще она может прятать, если ей удается скрывать такую боль.

40

Анна

Вторник, 9 апреля 2019 года, 20:09

Я паркуюсь у больницы, кладу телефоны с прослушкой в бардачок и пешком иду к корпусу.

Впервые напрямую иду против приказов похитителей, и меня охватывает такая тревога, что я совершенно теряю самообладание и вздрагиваю от любого звука. Каждый хруст ветки или порыв ветра заставляет меня выкручивать шею в ту сторону в ожидании, что из темноты вот-вот выступят похитители. В конце концов, они не в первый раз будут за мной следить. Я достаю купленный Марго телефон и пишу ей сообщение.

Я

Встретимся за больницей, там же, где и раньше.

Я не могла даже глаз поднять на нее, когда мы расстались у моего дома. Она смотрела на меня с такой жалостью после моего разговора с Заком. Но Марго может не притворяться, что у нее есть душа, она по-прежнему собирается вымогать у меня деньги и забрать мои кольца без малейшего стеснения. В моих глазах она такая же злодейка, как и похитители. Такая же продажная. Такая же черствая.

Я поворачиваю за угол корпуса, осторожно оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что за мной не следят, и пытаюсь выдохнуть из себя весь гнев. Чувствую, как он давит мне на грудь, как отдается в теле, словно пламя. Интересно, что на это сказал бы мой брат-психотерапевт.

Ты злишься на нее, потому что она стала свидетелем твоей слабости, твоей уязвимости. За то, что ты не идеальная, какими нас учила быть мать.

Надо думать, у меня много причин злиться на Марго.

Я дохожу до мусорных баков и стою в темноте, прислушиваясь к тихому свисту ветра. Снова думаю о Заке.

Он был так напуган, когда разговаривал со мной по телефону. Его речь звучала нечетко из-за седативных препаратов, которые они закачивают ему в вены; он, наверное, в ужасе и в замешательстве, просыпается и снова погружается в сон. И вот какие-то незнакомцы держат у его уха телефон с голосом его матери, которая, кажется, находится за тридевять земель. У меня в горле встает ком, когда я представляю себе его на полу среди грязных одеял в какой-то странной холодной комнате, с трубкой капельницы, торчащей из руки.

Я прихожу в себя от шума мотора. На узкой дороге, которая ведет к заднему двору больницы, виден свет фар, и я представляю себе, как похитители поворачивают за угол на темной «Ауди», которая следила за мной тогда. Я задерживаю дыхание, жду, когда увижу модель машины, и слушаю стук собственного сердца в ушах.

Из-за угла выезжает «Ауди».

Сердце у меня подпрыгивает, когда я вижу на капоте четыре кольца, я чувствую, как к горлу подступает желчь, когда машина останавливается у обочины. Пульс колотится в ушах, я вглядываюсь сквозь ветровое стекло.

За рулем Марго.

Я вздыхаю с облегчением, паническая дрожь понемногу отпускает.

– За тобой следили? – спрашиваю я, садясь на пассажирское сиденье. В машине пахнет сигаретами и дешевыми духами.