Не оставляющий следов: Обретение

– Для каждого они свои. Кто-то должен покарать, кто-то – пожалеть. Кто-то должен дать пощечину, кто-то – стерпеть ее. Кто-то должен убить, кто-то – удержать себя от убийства. Ни один из тех, кто ходил дорогами смерти, не поднялся по храмовым лестницам прежним, таким, каким спустился. Ведь в чем сила нашей Госпожи? – он оставил бубен в покое и наконец-то повернулся к нам. – Смерть, рождение – суть колебания маятника Великого Предела. Души уходят к корням Неба и Земли, чтобы вернуться обновленными. Текудер выпал из цикла рождений-смертей-рождений, но демон – нет. Его смертную душу, чужую для нашего мира, не примет бессмертное тело, обладающее, к тому же, собственным «Я». Там, в темноте, наедине с самим собой, он сам себя должен принять Текудером, слиться с ним в единое целое... И тогда мы станем свидетелями рождения нового существа, наделенного силой двух миров. Если же нет – чужая душа погибнет от тоски, непонимания и неверных решений. Ей здесь нет места. И тогда к нам вернется прежний герой, ослабленный, но живой.

– И далеко ему нужно будет идти? – я с трудом представлял этот путь.

– Ходы, соединяющие храмы, символизируют путь человека от смерти к рождению, выход из мрака к свету. Госпожа Смерть милосердна. Если не заблудится и не сгинет, то через неделю дойдет до второго храма, он расположен на востоке. Высоко в горах стоит третий, последний храм, замыкающий цепочку испытаний, до него идти дольше и опасности поджидают серьезные. В каждом из святилищ демон должен дать ответ на вопрос: кто он и зачем вообще существует. Здесь он его уже дал, только сам не понял этого… Понравился подарок? – он подмигнул мне в ответ на утвердительный кивок. – Если странствия под землей ничему его не научат – участь его предрешена. Мы не зря всю жизнь практикуем изгнание враждебных сущностей с нашего плана бытия, а в высокогорном храме служат прекрасные специалисты.

– Но как же он там, без еды, без воды? Так долго бродить по подземным ходам...

– В специальных местах оборудованы хранилища для паломников, которые идут по дорогам Госпожи, но и кроме этого… ходы не пустынны. Жить захочет – найдет кого съесть. Если самого не съедят.

Мы ехали к Амагелонам только лишь для того, чтобы оставить в их конюшне Мерхе и забрать припасы в дорогу. Обязательно накажу им привести коней Текудера в бахарские конюшни Иса, если тот не вернется за своим имуществом через год. Негоже оставлять таких лошадей в собственности простой семьи, боюсь, загубят: жизнь скотовода слишком тяжела для особого отношения к столь редким породистым экземплярам. Их надлежащее содержание дорого стоит и требует особого мастерства.

Пока не ударили по-настоящему сильные морозы, стоило добраться до какого-нибудь крупного города и переждать там зимнюю стужу.

– Жутковатая, конечно, подружка у моей Дэйю, – Учитель Доо крепко держал повод аргамака, недовольного отсутствием своего всадника.

– Я все слышу

, – хрустальная трель растаяла в ледяном небе.

– И любопытная! – нарочито ворчливо отозвался наставник и добавил, с нежностью, – Благодарю, Госпожа.

10. Дети грозы

Новый год мы с Учителем Доо собирались встречать в столице Шусина Рангане. Открывшаяся перед нами панорама зимнего города была словно отпечатана трафаретом на шелке. Две массивные зубчатые башни бессменными часовыми стояли у городских ворот, справа белая с черным каменным слоном, слева – черная с белым слоном. Строгие величественные кварталы, залитые злым ледяным солнцем, воплощали гигантскую доску для игры в чатурангу. По пересечениям идеально чистых черных и белых клеток в военном порядке перемещались напоминающие старинные колесницы экипажи высших офицеров, всадники и пехотинцы… странно было бы не увидеть их в столице воинской провинции. Присутствие двух других участников чатуранги угадывалось в ярких мазках алых стягов и зеленых плитках орнаментов на белых фасадах. Они вступят в игру с приходом весны, когда уйдет с талой водой черно-белая палитра зимы, но сейчас густые тени таили опасность для этих игроков. Классический шусинский стиль архитектуры был оживлен танджевурским влиянием – где-то фонтанами взметнулись купола, где-то искусный резчик увил колоннаду диковинными пышными цветами и листьями. Как, наверное, тосковали первые Тулипало в этом скупом на краски порядке по безумному великолепию Юга!

Мы сняли флигель в запущенном и обветшавшем доме на окраине – лучшего не смогли найти. В преддверии праздников постоялые дворы и более-менее приличные апартаменты были забиты теми, кто хотел приобщиться к публичным развлечениям Рангана на новогоднее двенадцатидневье. Народ в Шусине был достаточно зажиточным, но даже обитатели столицы не считали зазорным поправить свое благосостояние, сдавая жилье приезжим.