Не оставляющий следов: Обретение

– Разрабатывали практики внутреннего совершенствования через медитацию, творчество, владение телом... «Совершенные» Кьяя использовались как шпионы и диверсанты при дворах иноземных владык, достигнув в этом исключительных успехов: разве мог заподозрить кто-то, что нервный талантливый поэт, гениальный художник или ослепительная актриса способны не только выведывать государственные секреты, но и устранить врага недрогнувшей рукой? Кто знает, где и в каких случаях они применяли свое смертоносное искусство... Поговаривали даже, что последние из Кьяя настолько раздвинули границы своего сознания, что сошли с ума и были готовы отложить Танджевур от империи, – Учитель Доо саркастически усмехнулся. – Вот была бы радость для Тулипало... Так или иначе, но чаша терпения императора переполнилась. Кьяя было предложено оставить свой смертоносный промысел, и после долгих споров они решили разделиться. Если подходить к вопросу формально, то Куккья и Пиккья менее тысячи лет, поэтому они потеряли право называться «старыми» родами и заодно утратили былой политический вес, но Кьяя не тот клан, об истории и заслугах которого можно забыть. Сейчас их потомки не пользуются каким-либо значительным влиянием в собраниях Шести семей, их голоса скорее совещательные. Да и интересы семей с тех пор разошлись...

– Почему же возможный мятеж Кьяя мог обрадовать Тулипало? Они ненавидели друг друга?

– Ревность, – с улыбкой пояснил Учитель Доо. – Наши вояки никогда бы не допустили, чтобы их бывшие владения заграбастал в полное распоряжение чужой род. И их поддержали бы местные: для них Тулипало до сих пор свои. Ты ведь знаешь, что ни одна из старших семей не управляет той провинцией, в которой родилась и возвысилась?

И я вспомнил, как отец рассказывал, что Тулипало по происхождению южане, Пиккья и Куккья с запада, Терасы – урожденные бахарцы, Туркисы – горцы востока. Первые Иса родились в краю бескрайних лугов и предгорий Тянь-Мыня, в Шусине. До сих пор отпрысков нашей семьи учат верховой езде, а скрипучее потертое седло наряду с кривобоким пифосом для вина занимает почетное место в домашнем святилище. Логику кадровых решений императора отец объяснил привычно: управляющий системой должен находиться вне системы. Сейчас, кажется, я начал ее понимать.

– Разве не лучше разбирается в проблемах земель ее уроженец?

– И лучше разбирается, и ближе к местным находится, – охотно поддержал разговор наставник. – Кровно связан с жителями, включен в их интриги и имеет возможность – с поддержкой родичей в самых разных слоях общества – сосредоточить всю полноту власти в своих руках. А это – прямая угроза верховному правлению. У коварных Кьяя получилось усилиться в чужих землях лишь потому, что почти все владетельные рода Танджевура ушли в Шусин – элитой здесь всегда были воины. Пустоту в правящем сословии заполнили многочисленные Кьяя. Постепенно они закрепились на всех ключевых постах в провинции. Нельзя сбрасывать со счетов силу воздействия, которой обладали их «совершенные»: люди подчинялись им слепо. Опасность раскола была вполне реальна, даже если на самом деле его и не планировали. Превентивные действия императора, возможно, уберегли страну от развала. С тех пор управлением во всех провинциях занимаются Иса, подчиняющиеся непосредственно Янгао, сбором налогов – Туркисы, охраной рубежей империи и порядка в ее городах – Тулипало... а главы остальных семей отвечают лишь за профессиональную специализацию и решают сиюминутные проблемы своих владений. Ну и совместно правят страной, принимая общие для всех решения под чутким руководством императора.

Он ненадолго застыл, вглядываясь в усталую и чуть брезгливую улыбку, пробивающуюся сквозь смазанные черты жадеитового лица, с еле уловимой нежностью расправил концы шарфа и, коротко поклонившись скульптуре, решительно удалился.

– Знаешь, – негромко бросил, входя в ворота дома Шандиса Васа, – «совершенные» Кьяя были воистину совершенны. Мне жаль.

Так совпало, а может быть, было задумано сразу, что прощальный пир Шандис Васа Куккья объединил с представлением законченного триптиха по «Легенде о Великой Реке». Были приглашены члены клана, коллеги и соперники, друзья семьи и просто любители искусства. Именно любители, кстати, были самыми непростыми.

На почетном месте возвышался над гомонящими гостями Учитель Доо, напротив красовались деревянные панно, изготовленные с поразительным мастерством. На левой части триптиха из воды выходила, прикрываясь длинными волосами, прекрасная дева, центральная изображала влюбленную пару, а на последней одинокий юноша в мольбе поднимал взор к небесам, сжимая прощальное письмо.