Не оставляющий следов: Обретение (СИ)

– Пора, пора нам подкрепиться... – все еще улыбаясь, приземлился напротив и первым делом приоткрыл крышку горшочка с далом. Пряный пар окутал довольное лицо. – Ух ты! Маленькие радости огнеедов.

Да, такая еда способна, пожалуй, прожечь дыру в животе. Даже в «диетический» райту не пожалели острого перца. Но все было очень вкусно приготовлено, а обилие пряностей на самом деле помогает сохранить здоровье во влажной жаре юга. Если, конечно, вас не душат в глухом переулке.

В номере было тихо и прохладно, лишь надоедливая муха жужжала и кружилась над головой дремлющего на подоконнике Хранителя Сию, не поводящего ухом. Учитель Доо присел на подушки рядом со столиком и вновь осмотрел подарок талхов.

– Интересно, как они смогли пробраться к нам в комнату, не потревожив хозяев? Даже Сию не учуял их. Высокое искусство, граничащее со сверхъестественным. Кстати, скажи, друг мой, ты видел в переулке еще кого-нибудь? Нет? Жаль. Твое чудесное спасение... – он замялся. – Ты ведь знаешь, почему брат-душитель не успел покончить с тобой...

На стол, рядом со шнуром, лег острый гвоздь, извлеченный из спины талха.

– Мастерский бросок. Чтобы быстро убить человека, нужен точный удар тяжелого оружия. Бо-сюрикен для этого и предназначен. Он может пробить кожаные и даже, при должном усилии, металлические доспехи с расстояния двадцати метров. Удар в сердце – и шансов на спасение нет, мгновенная смерть гарантирована. Далеко не каждый имперский воин обучен бросать сюрикены. Вернее, ни один не обучен. У воинов есть луки, арбалеты, алебарды и острые мечи. Они сражаются лицом к лицу с врагом. Это, – он кивнул на лежащий на столе гвоздь, – оружие тайное. Оно прячется в одежде простого, на первый взгляд, обывателя. Только те, чья жизнь подвергается ежесекундной опасности, пользуются такими незаметными приспособлениями. Шпионы и наемные убийцы. Но один убийца у нас с тобой уже был. Был да сплыл. Конечно же, совершенно случайно, – голос Учителя Доо сочился ядом и тревогой, – мимо твоего переулка проходил еще один специалист высочайшей квалификации, подготовленный школой боевых искусств Пиккья. Его никто не заметил, никто не узнал, но сам он видел все и полностью контролировал ситуацию. Я рад, что тебя спасли... Я счастлив, черт побери! Но зачем? Как эта история затрагивает интересы Шипов Роз? Не думаю, что Пиккья преисполнились абстрактного альтруизма и человеколюбия. Нет, – покачал головой в ответ на мою пантомиму. – Нанял твой отец? Как Аландара Делуна? Не думаю. Этикет требует от официально нанятых телохранителей представляться клиенту, чтобы их не приняли за шпионов. Шпионы же твоему отцу не нужны: это чревато привлечением внимания к вашим непростым отношениям, в чем он, судя по всему, не заинтересован. Так что, скорее всего, тайное наблюдение за нашими передвижениями является инициативой самих Пиккья... Что им от тебя надо? Я опасаюсь, что придется играть в чужую игру по чужим правилам, нам пока неизвестным. Ну ладно, – он снова смахнул бо-сюрикен в рукав, – рано или поздно мы сможем прояснить ситуацию, а пока просто займемся своими делами.

Он вышел на середину комнаты и сел на пол, поджав ноги. Помедитировал с закрытыми глазами пару минут и подозвал меня.

– Присядь-ка. Тренировки «единой нити» мы пока проводить не можем, твое самочувствие не позволяет этого. Но есть еще кое-что, чему я обязан тебя научить, потому что мы не должны ходить по дорогам Судьбы вслепую. Закрой глаза. Отпусти свое Я... давай, давай! Не такая уж это великая ценность... Ты пытался в начале пути вместить в себе мир и чуть не рехнулся. Пробовать стоило, чтобы прочувствовать ошибку на собственной шкуре. Мир всегда будет больше тебя. Поэтому убери свое Я и стань миром. Стань твердостью пола... прикосновением ветерка к горячей щеке... стань торговцем водой, зазывающим под окном... стань собакой, лающей у ворот...

И я стал. Упрямо цепляющимся за каменную стену плющом и нагретой солнцем стеной, старой и усталой, роняющей щебнем раскрошившийся раствор. Озабоченным поваром, кидающим в кучу мусора подгнившие стручки бамии, по дешевке купленной на рынке. Раздраженным стариком-подметальщиком, энергично шоркающим по утоптанной глине заднего двора лысой метелкой. Вонючей помойкой, куда неизвестно как попал пустой чехол для сюрикенов. Я стал шумной улицей и разноликой толпой на рыночной площади. Я стал истертыми камнями жилищ, в которых ссорились, смеялись, любили... Я стал городком Прита: маленьким, но своенравным.

– Стоп! – плечо трясла твердая рука Учителя Доо. – Друг мой, на первый раз хватит. Тренируйся удерживать это состояние дольше, но без столь глубокого погружения. Когда ты привыкнешь поддерживать его постоянно, то никому не станешь чужим. Тебя не будут пытаться устранить как досадную помеху, потому что ты не окажешь сопротивления естественному ходу вещей. Твое Я станет неотъемлемой частью нашей реальности, и она сбережет, скроет от врагов, приведет к друзьям. Зачем в поисках разгадок препарировать мир? Растворись в нем, стань им – тайны раскроются сами.