(Не) отец моего малыша

– Несколько встреч будет достаточно. – Принялся плеваться запросами и одновременно направился к письменному столу, в котором отыскал некую папку с бумагами.

Что за?

Мне не послышалось?

Серьёзно?

Он, млять, что, в конец ополоумел? Или, быть может, просто пьяный?

– Да ты… Да вы… – Слова застряли в глотке. – Как вы смеете предлагать мне подобное!

– Нуу, можешь, конечно, расплатиться хрустящими. Но вряд ли у тебя найдётся нужная сумма. Я дорого оцениваю своё время и свои возможности. Имей ввиду. Что скажешь?

– Почему просто нельзя помочь? – Брови чудовища выгнулись дугой. И мне стало дурно от его мимики. – По доброте… – Хотела сказать «душевной», но передумала. Подобное выражение явно не про Кирилла.

– Раз тебе нечем оплатить за мою помощь – расплатишься телом. Согласна? Последний раз спрашиваю. Я не попугай, чтобы повторять по сто раз. И, тем более, не сестра милосердия. Твои проблемы меня не касаются. Я не намерен возиться с той, что однажды, попыталась выставить меня лохом ради того, чтобы заполучить мои денежки. И… отомстить за потрахушки на курорте! Правда ведь, милая?

Чтооо? Вот значит как! Вот значит!!!

У меня нет слов. Сплошные эмоции.

Ещё и как касаются!

Ещё и как! Ублюдок ты недоделанный!

Хотела схватить его за шиворот, заорать, надавать пощёчин. Но не смогла. Оторвать ему яйца получилось лишь в своем воображении. Я это, к слову, делала ежедневно – мысленно кастрировала подонка. В минуты, когда мне было очень и очень плохо. Таким образом, я избавилась от горя.

– Считаю до пяти, Лилия… и прощаюсь с тобой. За дверью ожидают трое моих головорезов. Мне стоит лишь щелкнуть пальцами… и…

– Я согласна! Где расписаться?

Самодовольный кретин. Он снова расхохотался, швырнув в мою сторону некий лист, формата А-4, вместе с ручкой.

Я даже не стала читать эту белиберду. Даже, если там имеется пункт о добровольном самоуничтожении, я не осмелюсь выразить протест. Я ведь уже говорила, что пожертвую всем, ради сына.

Черкнув автограф в графе «подпись», ответно швырнула мерзавцу отвратительную бумажонку в лицо. На что, Кирилл презренно ухмыльнулся:

– Да уж, Демидова, неужели ты так и не усвоила мой урок, родом из прошлого? Даже не прочитала?! Эх, чувствую мне придётся конкретно заняться твоим воспитанием!

– Пошёл ты, – взгляд исподлобья. Скрестив руки на груди, я ответила ему одними губами. И добавила. – Мне плевать на твои долбанные уроки. Делай со мной всё, что хочешь! Но сначала, найди моего сына! Живого… – Скривилась от рвущей на части душевной боли. Сглотнула сухой ком в горле… На глазах выступили жгучие слезы. – И невредимого.

Большаков подобрал с пола расписку, брезгливо сунул её в ящик стола, а сам ящик запер на ключ. Наверно, у этого черствого ублюдка имеется тысячи таких вот заранее заготовленных образцов! На все случаи жизни. Чтобы манипулировать людьми, подчиняя их своим капризам и своим, в конец больным, мажористым фантазиям.

– Вот значит как… – Большаков призадумался. Он шарил по мне взглядом то вверх, то вниз, как будто собирался снова наброситься и изнасиловать… Как тогда, в отеле. Так сказать, повторить урок на бис. – Решила пожертвовать собой? И ради чего?

– Тебе не понять. Не пытайся даже. У тебя нет ни сердца, ни души. Давай просто закончим наш разговор.

– Правильно, Цветочек. Меньше болтовни, больше трах… дела! – Расправив плечи, он зашагал в прикроватной тумбочке, на которой лежал смартфон.

Сжав в руке сотовый, Кирилл холодно отчеканил:

– Жди здесь. Я свяжусь с кое-какими людьми, которые помогут нам найти твоего сына не более чем за сутки.

А после, в спешке покинул спальню.

Кивнула. Сжала насквозь промокшие брюки в области колен и терпеливо принялась ждать. Но ожидания не сказались положительно на моем самочувствии. Мне резко поплохело. Упав спиной на подушки, кажется, я на некоторое время лишилась чувств.

***

Сколько прошло времени – неизвестно. Меня разбудил громкий дверной хлопок, сопровождающийся тяжелым, звучным топотом. Смахнув с ресниц соленую влагу, несколько раз моргнув, возвращаясь в реальность, я увидела незнакомого, серьезного мужчину в строгом смокинге, который принялся заваливать меня вопросами, расспрашивая о происшествии. Я всё рассказала до мельчайших подробностей, и сама удивилась, как он так быстро вывел меня на мысль о том, что ребёнка могли похитить те люди, которым я хотела дать согласие на опеку над Дениской.

Мужчина не долго мучал меня расспросами. Минут десять, наверно. А после, быстро умчался на поиски. Я хотела броситься за ним следом, но в дверном проёме столкнулась с Кириллом.

И не выдержала. Не знаю почему… но я разревелась! И безвольной куклой начала оседать на пол. Не чувствуя ни рук, ни ног. Конечности, будто превратились в безвестную вату. Истерика хлестнула по нервам с новой силой. До сих пор было неясно одно – как я так долго продержалась? Не разрыдавшись от тоски и боли на глазах презренного врага, настолько сильно, что начала бы рвать на себе волосы и срывать голос до крови в горле.