Не отпускай меня никогда

Она осмотрелась по сторонам. У Джесси почти не было мебели – наверное, потому что он прилетел в Лос-Анджелес на самолете и собирался остаться всего на несколько месяцев. Но у него дома было хорошо: шторы раздвинуты, окна нараспашку, столько света и воздуха! В других квартирах было душно и мрачно. Кончено, Грейс знала, что соседи опасались незапертых дверей и друг друга, однако свет и воздух – это не страшно, почему же никто не открывает окна?

Грейс решила, что будет скучать по Джесси, когда тот уедет.

– Подождите! – сказала она. – Еще рано, не все пришли.

Быстро пересчитала сидящих: Билли на месте, Джесси тоже, Рейлин, Фелипе и, конечно, сама Грейс.

– Миссис Хинман! Надо подождать миссис Хинман!

– Она не придет, – сказал Джесси. – Говорит, что это все предрассудки.

– Да? – Услышав про разногласия, Грейс расстроилась. – Она ведь неправа? Это не предрассудки?

– Если не веришь, то предрассудки, – ответил Джесси.

Как же взрослые любят бессмысленные фразы! Грейс даже не стала ничего переспрашивать.

Джесси подул на кончик шалфейной трубки, и огонек разгорелся ярко-красным цветом.

– Покойный мистер Лафферти, – начал Джесси, словно обращаясь к нему напрямую. Словно мистер Лафферти вовсе не был покойным, а сидел рядом с ними. – Я не знаком с вами лично. Но вас знали все, кто собрались здесь сегодня. Им есть, что сказать. Соседи считают вас злым человеком, и я не намерен искать оправдания. Зачем этим людям лгать? Однако, поселившись в вашем доме, я понял одну важную вещь, о которой, скорее всего, не догадываются остальные – и вы в том числе. Вы боялись. А страх порождает злобу. Им пропитана вся ваша комната. Поэтому сейчас мы попробуем очистить эти стены от страха. Останется только напоминание о том, что надо жить дальше – и не бояться. Понимаете? Во всем есть свой смысл, даже если это всего лишь напоминание о том, чего делать не стоит.

Джесси подошел к Билли, и у того на лице появилась странная застенчивая улыбка, которую Грейс никогда не видела раньше: казалось, он страшно смущается, но все равно рад вниманию. Билли вел себя так, будто ему совсем не хотелось срочно сбежать домой – во всяком случае, Грейс ничего такого не замечала. Может, действительно не хотелось, потому что Джесси оказывал свою боевую поддержку.

Джесси подул на шалфейную трубку, чтобы направить струйку дыма в нужную сторону, а потом разогнал ее рукой, окутывая Билли дымом с головы до ног. Билли даже не чихнул.

– Собираюсь окурить вас всех по очереди вместе с квартирой, – сказал Джесси. – На случай, если в людях тоже осталась какая-то энергетика от мистера Лафферти. Так часто бывает. Что ж, Билли? Вам есть, что сказать покойному соседу?

Билли расправил плечи и глубоко-глубоко вдохнул. Так глубоко, что грудь стала чуть ли не вдвое шире – даже Грейс заметила.

– Да. Я вас прощаю, – сказал Билли и, кажется, сам себе удивился. Обвел глазами комнату, помолчал, затем продолжил: – Прощаю за то, что вы накричали на меня, когда я выглядывал в окно. Прощаю за все оскорбления, сказанные под дверью. Не потому, что так надо, а от души. Я только сейчас это понял. Знаете, в чем причина? – Билли долго разглядывал потолок, словно никак не мог решить, в какую сторону ему обращаться. – Я столкнулся с вами всего лишь дважды, а вам приходилось терпеть себя постоянно, круглые сутки, изо дня в день. Возможно, поэтому ваша жизнь была такой короткой. Можно сказать, по сравнению с вами я счастливчик. И мне вас жаль. Что было, то прошло, – и черт с ним. Я готов забыть о старых обидах.

Билли перевел взгляд с потолка на Джесси, увидел его улыбку и вновь смутился.

Рядом с Джесси люди менялись и начинали поступать так, как никогда не поступали раньше. Грейс решила, что он волшебник. Не волшебный волшебник, а самый обыкновенный. У Джесси все получалось легче, чем у остальных. Во всяком случае, по сравнению с теми, кого она знала.

– Ой! – вырвалось у Грейс, и все повернулись в ее сторону. – Извините. Не обращайте внимания. Я тут внезапно кое-что поняла.

Джесси не боялся других людей, в этом-то все и дело. Грейс наконец встретила человека, который умел не бояться!.. Она не стала говорить о своем открытии вслух.

Тем временем Джесси поставил на ладонь маленькую медную чашу и протянул Билли резную палочку, показывая, что ему надо ударить палочкой по чаше, как в гонг. Билли повторил движение, и комнату наполнил мелодичный звук, похожий на звон колокола – высокий, чистый, протяжный. В груди у Грейс что-то дрогнуло и отозвалось ласковым эхом.

Джесси перешел к Фелипе и окурил его тонкими струйками белого дыма. Фелипе смотрел серьезно и сосредоточенно.

– Знаете, я думал, что не смогу простить его. Трудно простить человека, который ненавидел тебя за цвет кожи. Но Джесси сказал, что во всем виноват страх. Может, он и меня боялся? В общем, раз уж Билли его простил, я тоже попробую.

Фелипе взял у Билли резную палочку и ударил по чаше: на этот раз звук получился короткий и резкий, но Грейс все равно понравилось.

Потом Фелипе передал палочку ей.