Не по совести

— Что такое? Что-то случилось с Дианой или Азмирой?

— Нет, — сказал, привставая, Андрей, и направляясь в сторону дяди, — надеюсь, что у них все в порядке. Но то, о чем нам нужно поговорить, их касается тоже.

— Тогда, прошу в кабинет, — выразил Владислав готовность к сотрудничеству, показывая рукой на дверь, расположенную рядом со столом секретарши.

Та, определенно сообразив, что ее наживку не «заглотили», сделала физиономию недовольной и, презрительно фыркнув, достала из стола миниатюрную пилку и занялась более привычным занятием — обработкой своих ноготков. Мужчины же прошли в кабинет руководителя этой организации, оказавшийся довольно просторным. Он имел в своей площади не менее двадцати метров в квадрате. По середине, для проведения совещаний, буквой «Т» были составлены четыре стола: один поперек, а три перпендикулярно примыкали к нему друг за другом. Сзади, к каждому из углов, были приставлены по офисному просторному шкафу, и точно такой же, но несколько шире, был установлен у двери — справа при входе. Все они были заполнены документацией этой компании. На столе у директора находился дорогой ноутбук фирмы «Apple». Хозяин этого кабинета сел за свой стол, предложив племяннику сесть на место одного из сотрудников — с правой руки от себя. Как только они оба расселись, Андрей сразу же перешел к приведшему его в стан «неприятеля» серьезному делу.

— Давай, дядя, начнем с того, — начал он свои речи, не скрывая пренебрежительных отвращений, охвативших в тот момент его душу, — что я не собираюсь выяснять то, как вдруг получилось, что ты стал отцом моей дочери. Сейчас меня интересует совершенно не это. Я пришел к тебе, чтобы узнать: кто является виновником наезда на нашу малышку? Я знаю, что тебе абсолютно точно известно, кем являлась та девушка и, поверь, тебе придется со мной поделиться всей известной о происшествии информацией.

— Дорогой племянник, — с нескрываемым сарказмом промолвил более старший мужчина, — неужели ты думаешь, что знай я о том, кто сбил мою дочку, то я бы стал укрывать этот факт от всеобщей огласки? Да, я сам бы пошел и отвернул тому человеку его бездумную голову. Неужели ты, хоть на миг, можешь предположить, что я желал бы оставить подонка без наказания? Нет, Андрюша, в этом печальном случае мне ничего не известно.

Директор «РУССТРОЯ» говорил так искренне и убедительно, что у опытного оперативника на секунду закралось сомнение: «А не выбрал ли я неверное направление?», но только-лишь на мгновение. Сыщик вспомнил, что Азмира выдвигала свое обвинение с не меньшей горячностью, и она сама настояла, чтобы он пошел интересоваться у дяди — значит в этом случае вполне можно будет сослаться на девушку, как на источник появившейся информации. Однако, сотрудник уголовного розыска, как и принято в их работе, начал издалека:

— Не сомневайся, Владислав Александрович, что мне известно это доподлинно, но я пока не намерен разглашать откуда получил эти сведенья. Хочу лишь предупредить, что пока я действую здесь, как родственник, не желая создавать тебе неприятностей. Тем не менее, если ты вдруг человеком окажешься неразумным, то я вынужден буду придать этот факт непременной огласке, и, вот тогда, ты станешь соучастником этого преступления. Представляешь заголовки газет: «Директор „РУССТРОЯ“ соучастник покушения на убийства собственной шестилетней дочери». Сколько после этого с тобой останется верных партнеров? Хорошенько об этом подумай. Думаю, тебе тоже было бы выгодно, чтобы злодей отвечал по заслугам.

«А, в принципе, чего я переживаю? — во время монолога племянника размышлял более старший мужчина, — Ну, и что из того, что у меня с Алиной была тайная связь? С женой я сейчас не живу, и неприятностей оттуда мне ждать не приходится. Разве только Азмира? Не хотелось бы, конечно, чтобы она узнала всю горькую правду, тогда ее отношение может ко мне поменяться, а мне бы этого не хотелось. Однако, с другой стороны, в чем, собственно, я виноват? Интрижка эта была гораздо раньше, скажу, что теперь с ней покончено, изображу исключительное раскаяние и вымолю непременно прощение. Я чувствую, что красавица меня еще любит, а это чувство способно затуманить все даже самые верные мысли. Мое же прямое участие в поимке „мерзкой“ виновницы только улучшит ее ко мне отношение. Если бы не Дамира, которая домой идти ни за что не захочет, я бы тоже отправился в это обещающее стать увлекательным путешествие. Но раскрываться быстро не стоит, а то еще подумает, что я испугался, или еще чего хуже, что чувствую вину и хочу наладить с ним отношения. Его папаша в свое время постарался довольно сильно, чтобы между нами не осталось ничего родственно-общего».

Андрей между тем продолжал склонять дядю к откровенному разговору, пытаясь нащупать его «слабое» место.

— Ну, так что, дядя, — говорил он, стараясь держать себя более вежливо, — как будем действовать дальше, как кровные родственники, либо же ты предпочтешь, как положено, — по закону?