Не по совести

Зарипов Мурод — человек с явными признаками принадлежности к узбекской национальности совершенно один находился в небольшом помещении. Пятидесятичетырехлетний мужчина внешности был нисколько не примечательной. Невысокий рост, едва доходящий до ста шестидесяти сантиметров, сочетался с располневшей фигурой совсем не атлетического сложения. Его одежда состояла из отливающих дороговизной серых брюк, белой рубашки с укороченным рукавом и черного в белую крапинку галстука. Блестящие черные туфли являлись завершающим предметом его туалета. Круглое лицо покрытое обширной растительностью было очень сосредоточенным; маленькие в зауженном разрезе серые глазки выражали происходящие в голове большие мыслительные процессы; нос прямой небольшой почти сливался с пухлыми щеками; широкие влажные губы скрывались за седеющими бородой и усами; средней величины ушки отступали от головы на незначительном расстоянии; черные с проседью волосы острижены коротко с оставленной длинной не более пяти миллиметров. Своим видом он являл типичного представителя столичного шоу-бизнеса.

В тот момент, когда зашел посетитель, он сидел за столом, установленном перед огромным окном, прямо напротив входной двери. Своими маленькими пухлыми пальчиками он энергично постукивал по клавишам установленного перед ним персонального с плазменным экраном компьютера. Сам кабинет имел размеры, не превышающие в своей площади двадцати метров в квадрате. Еще предметами офисной мебели являлись три мягких стула, два шкафа, предназначенных для хранения документов, и удобного кресла самого хозяина помещений. На стенах справа и слева красовались афишные плакаты той самой девицы, с которой оперативник невзначай столкнулся при входе. На обоих красовалась надпись: «Надина».

Не отрываясь от своего занятия и даже не взглянув на вошедшего, представитель певички «бросил» с абсолютной небрежностью:

— Я сейчас занят. Придите попозже.

— Извините, — делая выражение физиономии несколько злобным, Холод направился прямо к мужчине, — но мое дело столь спешное, что времени ждать, когда у Вас появится настроение со мной побеседовать, у меня попросту не имеется. Поэтому потрудитесь оторваться от Вашей важной работы и уделите мне время, ответив на мои пару вопросов.

Полицейский, в силу своей профессиональной привычки, прекрасно мог придать своему тону такое выражение, что с первых же ноток любого мог заставить начать воспринимать себя совершенно серьезно. Так получилось и с пронырливым представителем российского шоу-бизнеса. На секунду он оторвался от записей и, устремив на посетителя вопросительный взгляд, с ухмылкой спросил:

— Чем могу служить столь настойчивому молодому мужчине. Если Вы принесли какие-то там свои песни, или же тексты, то сразу скажу: они мне не интересны.

Очевидно, продюсера с подобными предложениями «доставали» все последнее время, что он тут же обратил на это внимание, но, как известно, оперативника занимало нечто другое, потому-то, не затягивая в этом случае время на никчемных взаимных приветствиях, он перешел к сути приведшего его в этот офис вопроса:

— Та девица, что красуется здесь у Вас на плакатах — это Алина Захаровна Загорулько?

— Да, — чуть замешкавшись, ответил Зарипов, — а чем, собственно, вызван у Вас к ней такой интерес? Если Вы решили переманить ее в другое агентство, то я отвечу на это категоричное — нет: у меня с ней подписан долгосрочный контракт и отказываться от него я пока не намерен.

Как известно, Андрея занимало совсем даже не это. Он вдруг отчетливо понял, что невольно столкнулся на входе с необходимой ему особой и уже давно бы мог ее задержать и доставлять в родное Иваново, а теперь еще неизвестно, куда она может отправиться и будет ли так просто ее отыскать. Однако, делать было нечего и следовало обязательно довести это нелегкое дело до его непременного логического завершения. «Как жаль, что я не посмотрел ее фотографию в интернете, — с отчаянной грустью подумал несчастный отец и такой же влюбленный, — всему виной моя неоправданная небывалая спешка».

Глава XXX

В больницу к Дамире

Беркутов донес раздетое до гола бесчувственное тело избитой шестнадцатилетней девушки до самого выхода, ведущего из зоны развлечений и отдыха. На улице было темно и вокруг никого не было. Положив ее на асфальт — сразу за входной аркой, он позвонил в службу спасения и, конечно же не представившись, объяснил, где найти пострадавшую. Сотовый телефон Дамиры так же, как и все ее нехитрое одеяние, остались в месте совершения нападения. С честью исполнив свою благородную миссию, Константин отправился назад в лесопосадку, где оставил преданного товарища разбираться с только-что убитыми им «отморозками». Их было всего двое, поэтому с выездом на законсервированную военную базу решили не заморачиваться, а бросили их под проходивший сквозь территорию парка ночной поезд, навсегда уничтожив улики.