Не подавай виду

— Да, конечно, — бездумно отозвался Илья, взял спортивную сумку жены и они направились к выходу. На улице у него в самом деле отлегло от сердца и даже местные запахи показались мирными и успокаивающими — ацетоновый дух вещевого рынка, прогорклый аромат от ларьков с шавермой, удушливые волны из парфюмерных лавочек. Лена предложила пройтись чуть дальше, в сторону Невского, и где-нибудь поесть.

Они посидели в кафе, запили шашлык сухим вином и неспешно направились к метро. Лена весь вечер была веселой и ласковой, рассказывала что-то забавное про девчонок из зала и Илья понемногу отвлекся от недавних тревог.

Но когда они спустились в подземный переход, Лена впервые за весь вечер взяла мужа за руку и он вдруг отдернул пальцы так, будто она поднесла к ним раскаленное железо.

— Илья, что с тобой происходит? — спросила она тихо и резко.

Он не знал что ответить: в голове все перемешалось, полумрак перехода сгустился, откуда-то потянуло гарью и гнилью, во рту появился ржавый кровяной вкус, а городской звуковой фон превратился в сплошной треск и скрип, как в сломавшемся радиоприемнике.

— Где ты была на самом деле? — неожиданно спросил Илья.

Молодая женщина всмотрелась в него, будто в незнакомца, затем вырвала из его рук сумку.

— Ты сдурел, Илья? Что у тебя за мания? Всюду ищешь подвохи, обманы, гадости! Ты вообще понимаешь, насколько это отвратительно? Какая у нас семья, если ты мне не веришь!

Лена перевела дыхание и добавила:

— А знаешь, я-то понимаю, откуда ветер дует! Ты же сам у меня на глазах своей бывшей врал, я это жалкое зрелище очень хорошо помню! Вот теперь по себе и судишь. Только хоть бы что-нибудь поумнее спросил: где я была! Ну конечно, в спортзале есть тайные комнаты для романтического досуга с накачанными тренерами. А тем больше не с кем порезвиться кроме как с нищими, зачуханными молодыми мамашами. Тебе самому еще не смешно?

Она старалась говорить язвительно, однако в глазах у нее метался дикий страх, будто у заблудившейся в лесу девочки. Не дождавшись ответа, Лена отвернулась и быстро пошла к противоположному от метро выходу.

Тут Илья опомнился и попытался ее догнать, однако навстречу шел непрерывный людской поток и ему не удалось проскользнуть сквозь него так же ловко, как жене. Поднявшись, он успел заметить ее ярко-желтую майку: Лена быстро поймала попутку, которая вскоре затерялась среди других машин и троллейбусов.

Поразмыслив, он решил вернуться к метро: по прямой ветке можно было добраться до дома даже быстрее Лены. «Если только она не задумала какую-нибудь кошмарную глупость» — мелькнуло у Ильи в голове. Попытки дозвониться ей ожидаемо не имели успеха, и с тяжелым сердцем он поехал домой. О странном ощущении в переходе и страхе в глазах Лены он решил пока не думать, к тому же в голове все еще шумело и резко покалывало, будто глубоко внутри что-то дало трещину и разорвалось.

Однако Лена его опередила. Еще когда Илья шел к дому, ему позвонила теща и, не дав ничего спросить, истерично заговорила:

— Господи, Илья, что у вас стряслось? Ленка явилась вся бордовая, руки трясутся, кричит, что ты ей закатил скандал на пустом месте! Я не знаю что делать: она в ванной заперлась, Яник плачет, заходится, у меня уже внутри все переворачивается...

— Я уже иду, Анна Георгиевна, — ответил Илья. — Не надо ничего предпринимать, просто подождите и я во всем разберусь.

Он сам не вполне доверял собственным словам, но не знал, как еще успокоить мать жены. В то же время от сознания, что Лена дома, у него сразу полегчало на душе.

Только Илья переступил порог, Анна Георгиевна бросилась к нему и схватила за руки. Губы женщины тряслись, в глазах стояли непролитые слезы.

— Что же вы со мной творите-то? Я как чувствовала, что нельзя Ленке оставлять ребенка!

Илья ничего не ответил и быстро прошел в спальню, где Ян, раскрасневшийся и мокрый от слез, устало всхлипывал. При виде отца он немного успокоился, и Илья, помыв руки на кухне, вынул его из манежа.

— Все, все, я с тобой, — сказал он сыну, бережно его укачивая. — Скучал по мне? Ну все, не плачь, я тебя больше не оставлю...

Тут в комнату вошла Лена, по ее лицу и волосам текли ручейки воды, влажная майка неприлично облегала грудь. Она вызывающе посмотрела на мужа, затем на мать, и сказала:

— Ну что, что? Вы опять собрались меня жизни учить? Такие все правильные, что зубы ломит!

— Значит, я тебе скандал закатил? — сдержанно произнес Илья. — По-моему, я задал всего один вопрос, пусть и не совсем корректный, и не повышал голоса, а вот то, что ты выкинула, не лезет ни в какие ворота!

— Дети, мне кто-нибудь наконец скажет, что здесь происходит? — вмешалась Анна Георгиевна.

— Я именно это и пытаюсь выяснить, — сказал Илья, в упор глядя на Лену.