Не подозревая о себе. Космогония I

Планировка – это создание инициативы с учётом реалий, но вопреки им, поэтому целесообразной быть она не может, иначе всё начинается с учёта действительности, закономерностей и основ дающих начало.

Любое неформальное общение тем и создаёт проблемы, что не является ни признаком, ни критериями, ни основой что-либо полагать, инерция допускающая ущерб, иначе вместо неформальности имеет место быть действие и выражение сводящееся к точности и деталям критериев и функций.

Мерзость и глупость никогда не видны сразу, эти вещи скрываются тщательно, принято обличаться в порядочность и обладание знанием, и проблема не в том, что это исключает подлинность, это является ею. Ни одна подлость не проявляется в открытом виде, поэтому она в любом случае принимает вид порядка и закона, что формально обретает вид фиктивного преимущества, муляжа достоинства. Другой вопрос, как это выражается или не выражается вовсе, что напрямую зависит от знания общепринятых правил и качеств интегрирующихся в эти правила, ведь каждый человек без исключения является неотъемлемым и сопричастным в обществе, одни отбраковываются моментально, другие позже или никогда, это превратилось в социальную игру мирового масштаба. Основными правилами являются соответствие и несоответствие, манипуляция критериями и их интерпретация, они видоизменяются и используются уже не столько как качества, а как инструмент воздействия друг на друга в обход институтализации или становления, как вольность или погрешность. Спусковым крючком для подлости зачастую и выступает закон, если даёт повод сорваться на несоответствии, таким образом инстинкт, который ограждают законом, проявляет себя и в его рамках. Мы получаем множественные разделения на принципы соблюдения и несоблюдения, на разные формы использования того и другого, где лишь важен баланс, поскольку достичь абсолюта в упорядоченности невозможно в том случае, когда дело обстоит с людьми, разум не возведён на вершину человеческих достижений, хотя является таковым, но прежде чем проявляет себя, проходит путь формирования и выглядит нелепо, как любая инфантильность или неприноровившаяся неуклюжесть.

Самое интересное, что аналогий не существует, они в принципе физически невозможны, и удивительно, что это безконечно. Сколько бы не глядел на звёзды и даже на снимки звёзд, завораживает, немыслимо то, где мы находимся и каким образом сотворены.

Проблема памяти в том, что она не является гарантией, хотя полагаться больше не на что. Единственная гарантия, это закономерности, физические и биологические, но и любые закономерности следствие запоминания, следовательно сохранности.

Действительность заключается в том, что обманывать себя получается далеко не всегда, но в жизни столько непознанного, что обман, заблуждение и неосведомлённость являются неотъемлемой частью восприятия без попыток вводить себя в заблуждение для достижения адаптации и приемлемого состояния.

Когда открываешь для себя новые истины, понимаешь, как порой не хватает знаний, невольно вырабатываешь привычку находить пазлы создающие необходимую для понимания связь. Этот абстрактный тип адаптивности имеет важную функцию составлять аргументы и формировать их, это основной творческий навык в теоретике и технологиях.

Глупо судить о книге лишь по обложке, но обложка подобна приветствию, она лаконично отражает содержание укрывая его.

Перманентная порука, разум вожделеющий изводит,

Протягивает мысль, но по другую сторону ложатся руки,

Речь их примиряет компромиссом, но никогда его не находит,

В преддверии провозглашения смыслов живут наслаждение и мука.

Существуют условия, которые не оставляют ничего, кроме созерцания. Во время плавания происходит единение с водой, исчезает мир, восприятие переключается на иную среду, где не действуют прежние законы, эта среда притягательна и забирает своё.

Гуманизм, антитеза его подлинности.

Идиллия, это образ удовлетворительности в её отсутствии, то есть, её не существует, но она неотлучна.

К нам привязываются самые дерзкие образы, они задают тон событий, даже если их не слышно и не видно.

Опасно, когда не знаете чего бояться, вы проскакиваете все страхи на форсированном неведении отдавая жизнь в распоряжение рока, преломляя ход событий через призму энергичной поточности, но когда вы знаете чего бояться, и бережно, словно с дитя на руках пестуете и обходите собственные страхи, полагаете, что это его сбережёт, можно этим заблуждаться, и одновременно можно действительно сберечь.

Жить невозможно ради чего-то, поскольку жизнь продолжается по законам, где нет обширных поверхностных проекций, они существуют лишь пока эти законы не нарушены, но жизнь достаточно обширна, чтоб выделить в ней приоритеты, ни для того, чтоб ограничить свои воззрения, а потому, что это даётся ценой жизни и её продолжением.