Не померкнет никогда…

Разведбат разместился в густом еловом лесу. Высокие ели стояли здесь так часто, что солнечные лучи почти совсем не доходили до земли. Трава под елками не росла, и вся земля была густо усыпана хвоей. После утреннего дождя хвоя была еще влажной. Воспользовавшись временным затишьем, Щука залез под елку и задремал. А когда очнулся и взглянул на часы, понял, что проспал целых три часа. Быстро поднявшись, майор отправился в подразделения.

Большинство разведчиков было на задании. А те, что остались в расположении батальона, отдыхали или приводили в порядок обмундирование, чистили оружие. Изредка встречались группы, где трое-четверо бойцов полулежа, полусидя раскуривали туго набитые сушеным березовым листом цигарки и о чем-то вполголоса беседовали. К одной из таких групп и подошел Щука. Двоих бойцов он знал. Один, веснушчатый, с широким носом и черными бровями — Быков, запомнился ему потому, что месяца за три до начала войны Щука вручал ему отпускной билет. Разведчик отличился на учениях и был поощрен краткосрочным отпуском домой. Второй — маленький, щупленький, синеглазый, был Сидоров — непременный участник всех вечеров самодеятельности, отличный плясун. Трое других прибыли в батальон, видимо, совсем недавно, потому что Щука, обладавший исключительной зрительной памятью, совершенно не помнил их.

Увидев командира, бойцы поднялись.

— Сидите, сидите, — жестом остановил их майор. — О чем разговор?

Бойцы опустились на свои места. Сидоров, застегнув ворот гимнастерки, ответил за всех:

— Вот бы подбросить сюда побольше войск, чтобы немца задержать, товарищ майор.

Щука кивнул головой. За последние дни ему редко удавалось переброситься с бойцами словом, другим. Просто времени для разговоров не было. Но сейчас выдалась минута, и люди заговорили о том, что волновало их.

— Когда подтянутся наши резервы, мне не известно, — ответил майор после некоторого раздумья. — Но силы у нас есть, это точно. И немалые, товарищи. Вот факты. Наша дивизия стрелковая, а против нас воевала танковая, и все-таки сбить нас с позиции не смогла. Значит, умеем мы драться. Значит, правильно учились воевать. Второе. Возьмите нашу артиллерию. Чем она хуже немецкой? Ничем. Или вот танки. Я тут с танкистами в разведку ходил. На новеньких КВ. Да ведь это же чудо-техника, товарищи! Ведь эту стальную крепость ни одна немецкая танковая пушка не берет. Враг напал на нас вероломно, как бандит, несмотря на все свои заверения и обещания не нарушать договор о ненападении. Но я знаю, твердо знаю, что все его успехи временные. Правда на нашей стороне, и как бы тяжело нам в данный момент ни было, в конечном итоге мы все равно разобьем врага.

Щука сказал, что каждый воин должен четко знать и представлять сложившееся положение, умело выполнять свой долг и свою задачу: бить врага беспощадно. Чтобы каждый удар штыка был смертельным, чтобы каждая пуля валила захватчика на землю.

— Вот вы, товарищ Быков, — неожиданно обратился майор к бойцу, — сколько раз выстрелили за эти дни из своей винтовки?

Быков по привычке хотел подняться.

— Сидите, сидите! — остановил его Щука. — Примерно сколько раз выстрелили?

— Раз сто, — задумавшись, ответил разведчик.

— А сколько убили гитлеровцев? Так, чтобы ясно увидеть результаты своей стрельбы?

— От пули чтоб падали, товарищ майор, ни одного не видел, — честно признался боец. — Стреляешь ведь в дыму, через кусты… А вот те двое, с которыми я врукопашную схватился, те точно отвоевались.

Разведчики заулыбались. Быков — парень дюжий, и уверенность, с которой были сказаны им эти последние слова, ни у кого не вызывала сомнения.

— Ну что же, два — это уже хорошо, — одобрительно кивнул Щука. — Если бы каждый боец в дивизии имел такой боевой счет, может быть, нам и не пришлось бы отходить за реку. Но главная сила врага сегодня в технике. И в первую очередь в танках. Танк — оружие сильное и грозное. Хорошо вооружен, защищен броней, маневрен, обладает высокой проходимостью. Но и это еще не все. Силен он и своим, если хотите, психологическим воздействием. Особенно, если танки движутся целой лавиной. Грохот, лязг, стрельба. Все это вы видели. Но не так страшен черт, как его малюют. Уже много десятков вражеских танков Железная вывела из строя. И выведет еще больше, если мы вовремя будем добывать сведения о их скоплениях, маршрутах движения, местах заправки. У нас, разведчиков, на танки врага должен быть особый нюх. Подмечайте все мелочи, определяйте месторасположение танков, немедленно докладывайте о добытых сведениях своим командирам и в штаб батальона.

Бойцы молчали, обдумывая то, о чем говорил их командир. Щука тоже задумался. За последнее время он мало беседовал с людьми. А такие беседы нужны. Настроение разведчиков ему понравилось: люди отступать не хотят, рвутся в бой… Надо и командирам подразделений поставить задачу: пусть ищут время для бесед, надо поддерживать боевой дух бойцов.

Впрочем, пауза эта продолжалась недолго. Ломая ветки, в чащу пролез разведчик Крутко и, увидев командира, направился прямо к нему.