(не)порочное отмщение

Я окинул её взглядом, и ярость медленно стала уходить на второй план. В этом воздушном платье Бестия выглядела более хрупкой и беззащитной, и я подумал, что огражу её от насилия Сабурова, даже если буду вынужден пристрелить его, самостоятельно спустив курок.

* * *

Все доказательства хранились у меня в квартире, на ноутбуке. Мне не хотелось снова бередить рану в душе от предательства бывшего друга, но если это поможет навсегда избавиться от ненависти во взгляде Бестии, то я сделаю это. Покажу ей, чтобы она убедилась на хрен, что её брат — урод. Вот только по направлению к квартире, мне пришла ошарашивающая, расщепляющая сознание мысль — ни хрена лучше не станет. Если Бестия увидит то же, что увидел я… Она возненавидит своего брата, возненавидит своё доверие к нему, возненавидит желание спасти его от Злого Серого Волка. Она сломается и не сможет восстановиться. Поэтому я резко развернулся и повёл машину в центр.

— Куда мы едем? — спросила Бестия, оглядываясь по сторонам.

— В лес насиловать я тебя не повезу, не переживай! — огрызнулся я, ощущая частое биение собственного сердца в груди.

Грёбаный придурок. Снова вызывал ненависть к себе. Снова заставлял её себя ненавидеть, только бы она не сломалась. Я уже запутался. Хотел просто влюбить её в себя, а потом так же просто бросить, а в итоге ни хрена не мог сделать с тем, чтобы перестать печься о её чувствах.

— Серьёзно, Оскар! Куда мы едем?

— В ЗАГС! — ответил я ледяным тоном. — У тебя же есть паспорт в сумочке, да, Бестия? Похрен, если нет. Заплачу, и так примут заявление.

— Я не поеду в ЗАГС! Ты обещал показать мне доказательства! — возмутилась она.

— Нету доказательств. Я обманул тебя. И да — я такой придурок, поверивший своей сестре, а ты в этом случае дура, которая безоговорочно верит брату. Мы квиты? Давай пока разберёмся с проблемой крупнее. Чтобы оградить тебя от притязаний Сабурова, мы поженимся. А потом разведёмся… — Я выдержал несколько секунду, чтобы нервное возбуждение немного схлынуло, и добавил: — Когда я найду способ избавиться от этой скотины.

Со стороны Бестии послышался писк. Она напомнила мне мышонка, загнанного в угол. Пусть я и загнал её, но делал это ради её же блага. Что лучше — стать моей женой, а потом получить развод или быть изнасилованной моральным уродом? Пальцы сильнее сжались на руле, и я вдавил педаль газа в пол, пока Бестия не начала брыкаться и пытаться вырваться из машины. Неприятный осадок разлился в душе от её сравнения. Неужели я на самом деле такая же мразь, как Сабуров?

Часть 32. Анна

Поверить не могу — мы сделали это. Мы с Горским подали заявление в ЗАГС, и теперь я была его невестой. Он даже кольцо купил, усыпанное бриллиантами, чтобы я лишний раз подразнила Даньку. И я понятия не имела, как брат воспримет новость о свадьбе, ведь не могла сказать, что всё это не по-настоящему. Я не могла рассказать ему о Сабурове, потому что боялась, что брат попадёт в беду, если решит заступиться за мою честь. А он непременно сделает это. Обязательно…

Так плохо было оттого, что в последнее время мы с ним почти не говорим по душам. После случая с Лилиан брат отдалился от меня, а теперь я двигалась ещё дальше, путаясь в собственной лжи.

Горский подвёз меня до подъезда и вышел из машины следом за мной.

— Ты теперь будешь ходить за мной как телохранитель? — спросила я.

— Не всегда, — огрызнулся он. — Иногда это будут делать мои люди. Тебе лучше не высовываться одной. Не удивлюсь, если за нами и сейчас следят.

Я с опаской огляделась по сторонам, но слежки не заметила. Стало жутко не по себе от предположения Горского.

Мы поднялись на наш этаж и остановились около дверей в квартиру. Горский пронзил меня взглядом, от которого внутренности сжались в тугой узел. Порой я боялась его, не понимала совсем, но рядом с ним чувствовала себя защищённой. Он был каменной стеной — неприступный и в то же время надёжно оберегающий меня.

Я потянулась за ключами в сумочку в тот момент, когда его рука перехватила моё запястье. Наши взгляды снова встретились, и я прочла в его глазах горечь. Почему-то мне казалось, что доказательства у него всё-таки были. Возможно, тень сомнения, тронувшая мою душу, проникла глубоко внутрь и теперь развивала различные теории касаемо того, что всё-таки случилось на той вечеринке… Я верила в невиновность брата, оправдывала его, даже когда он говорил, что мало чего запомнил, и верила, что он бы никогда так не поступил. А если у Горского действительно были доказательства? Могли же ведь? Почему тогда он не показал мне их?

Он потянул меня на себя, заставляя уткнуться носом в его плечо. Приподняв свободной рукой мою голову за подбородок, он склонился и поцеловал меня. Солоноватый привкус горечи на его губах неожиданно быстро довёл меня до состояния безумия, и я стала отвечать на поцелуй. Тело вспоминало его прикосновения, дарящие неожиданное тепло… И я потеряла над собой контроль.