Не приходя в сознание

— Да некогда было рассматривать. Развернулся и сразу за тобой.

Переулок был забит машинами. В их стеклах, на блестящих металлических поверхностях играли блики затухающего пожара. По номерам Демин узнал машину прокурора города, начальника УВД, стояла здесь и машина Рожнова.

Заметив Рожнова среди начальства, Демин не стал подходить. Нужно будет, сами позовут. Он решил попытаться узнать, что произошло. Людей было предостаточно, нашлось кому задать вопросы, у кого перепроверить ответы. Все в один голос говорили, что огонь вначале появился в окнах, загорелось внутри дома. Потом пламя набрало силу, прорвалось наружу, охватило чердак. А когда заполыхала крыша, послышалась настоящая пальба — раскаленный шифер стрелял оглушительно и часто. Даже сейчас, когда пожар в общем-то был потушен, время от времени раздавались словно бы одиночные выстрелы.

Нетрудно было представить, как совсем недавно в сухих комнатах, в просторном чердаке, в сквозняковых коридорах басовито и уверенно гудел огонь, словно занятый важной и срочной работой. Красноватые блики, проникающие в соседние дома сквозь окна и шторы, вызывали тревогу. В спешке набросив что-нибудь на плечи, люди выходили на улицу, смотрели, не перекинулось ли пламя через заборы, не побежали ли огоньки по ветвям деревьев, к чердакам, набитым сухим сеном. От жара дымились ворота, таял снег во дворе, выгибались и умирали яблони под окнами. Снег вокруг дома сошел, стек ручьями, показалась жухлая, мертвая трава, образовалась грязь и тут же высохла.

Разобраться во всей этой сумятице, людских криках, сполохах фар, когда еще шипели и дымились догорающие стропила и, не обращая ни на кого внимания, тащили шланги пожарные, было не просто. Кое-где еще вспыхивало пламя, стены поблескивали пепельно-черными чешуйками, в лужах плавала обгоревшая бумага, двор покрывали осколки битой посуды, пар смешивался с дымом, и дышать у дома было почти невозможно.

Демин обошел весь дом, заглянул в дымящиеся окна, послушал разговор соседок. В саду было темно, и догорающая крыша не обжигала лицо, не слепила. Между деревьями в снегу была протоптана тропинка к забору. Присмотревшись, Демин увидел, что одна доска вырвана. Протиснувшись в щель, он оказался на соседней улице. Очевидно, хозяева пользовались этим лазом для сокращения пути.

У самого дома Демина уже поджидал Рожнов.

— Ну что, все осмотрел? — спросил он. — Везде побывал?

— В доме еще не был.

— Успеешь, вот остынет маленько... Пошли, покажу тебе то, что тебя касается.

За воротами прямо на снегу лежали четыре человека. Вокруг стояли люди, молча смотрели кто с ужасом, кто с состраданием.

— Живы? — спросил Демин.

— Трое живы, — ответил медэксперт, высокий худой парень с сумкой на длинном ремне. — Но плохи. Вызвали «скорую». А этот мертв. Похоже, все крепко выпили.

— Похоже или на самом деле?

— Спросите завтра, Валентин Сергеевич. Впрочем, завтра я отвечу, не ожидая ваших вопросов. А пока можете наклониться, понюхать. Что до меня, то я запах чувствую и не наклоняясь.

— Пожарные говорят, что там бутылок в доме как на приемном пункте, — добавил Рожнов. — Это, конечно, не должно нас вводить в заблуждение. — Он со значением посмотрел на Демина.

— Все понял, Иван Константинович, — остановил его Демин. — Где их нашли?

— Женщина лежала в коридоре, у самого выхода. От огня почти не пострадала. Правда, эта странная рана на голове...

— Пожар, паника, дом наполнился дымом, женщина потеряла самообладание, бросилась искать выход, ударилась обо что-то головой, потеряла сознание... Завтра разберемся, — пообещал эксперт, отходя к подъехавшей машине «скорой помощи».

— Ее нашли у самого выхода, — повторил Рожнов. — Она все время дышала свежим воздухом — его засасывало снаружи в щель под дверью. Но обо что можно удариться в коридоре, который хорошо знаешь... Ума не приложу.

— А выйти не смогла?

— Дверь была заперта снаружи, — без выражения проговорил Рожнов. — Но здесь вообще два выхода, два крыльца. Хозяевам не было надобности держать обе двери раскрытыми, хватало одной.

— В такой обстановке можно ошибиться в чем угодно. Когда за спиной огонь гудит, забудешь, кто ты есть.

— Ладно, — сказал Рожнов. — Действуй. Мне здесь делать больше нечего. Но учти — завтра... — Рожнов посмотрел на часы. — Нет, уже сегодня утром мне велено доложить суть происшедшего. Ты уж того, не подведи. Народу собралось много, будет с кем потолковать, с кем ночку скоротать.

Демин невольно посторонился, когда мимо него проносили к машине пострадавших. Да, будь у них хоть немного самообладания... Ведь можно было вышибить окна, двери. Неужели все оказались настолько пьяны? Обычно кто-то остается трезвее, крепче держится на ногах, лучше соображает... А эти... Судя по их виду, предстоит еще опознание, придется устанавливать, кто есть кто...

Подошли два оперативника — Гольцов и Пичугин. Перемазанные в саже, они были в эту минуту похожи друг на друга. Молча постояли, глядя, как задвигают носилки в машину «скорой помощи».

— Что будем делать, Валентин Сергеевич? — спросил Пичугин.