Не принц, но сойдёшь (СИ)

Свечи в тяжёлом золочёном подсвечнике громко и сварливо затрещали, а за окном зашумел ветер. Тайернак бросил недовольный взгляд на не до конца задёрнутые шторы, и те мигом захлопнулись и более не размыкались. А старый колдун продолжал:

– Белокурая актриса умерла сразу после родов. Отец же поступил так, как и положено благородному мужу, за что и был осуждён всеми, кроме его законной жены. Он взял мальчишку-бастарда к себе, назвал его Эйгоном, признал своим сыном и требовал ото всех, чтобы к мальчонке относились так же, как и ко всем Тайернакам. 

– Какой он у вас замечательный, – промурлыкала Арлина, чувствуя, как разморило от вина и начало клонить в сон. 

Так бы и бахнуться сейчас на кровать и валяться до утра, наслаждаясь первым за последние недели прекрасным, безмятежным вечером. Но до спальни надо ещё доковылять. Мартан отнёс бы её на руках. Любой другой воздыхатель предложил бы опереться на его плечо. Со старика же ничего не возьмёшь. Зато кресло мягкое и удобное, и так хочется чувствовать себя в большом тёмном замке, как дома. А дома Арлина делала так.

Ничуть не смущаясь и нарушив все дозволенные правила приличия, девушка скинула башками и забралась в кресло прямо с ногами. Одёрнув платье, чтобы скрыть под подолом коленки и щиколотки, Арлина удобно устроилась и продолжила  слушать. 

– Я бы сказал иначе, – ответил старик, совершенно спокойно воспринимая желание Арлины свернуться в кресле клубочком. – Замечательной была женщина, вышедшая замуж за отца без любви и согласившаяся воспитывать двух сыновей вместо одного. Кому ещё в наше время нужен нагулянный ребёнок? А та не возражала. Отец проникся этим и со временем полюбил и свою законную жену. Не пылкой страстью, не юношеской любовью, а зрелой, мужской, ровной и долгой. Оба мальчика воспитывались одинаково. Обоим от отца передались способности к магии, но природа и тут поиздевалась и сделала всё наоборот: там, где законному сыну нужно было днями корпеть над заклинанием или рецептом зелья, бастарду всё давалось с первого раза. Если оба колдовали лягушек из котла с илом, то, ещё и обед не наступит, вокруг Эйгона уже полчище квакает, а у его брата даже головастика не наклёвывается. 

– Эйгону, должно быть, талант к искусствам от матери передался. Не зря та актрисой была. И, видимо, очень красивой.  – Арлина бросила взгляд на портрет. 

– На этом портрете настоял отец, сам Эйгон не хотел позировать. Написали и повесили на стену за неделю до начала тёмных дней в истории нашей семьи. Снять бы портрет и в чулане запереть, но отец настоял, чтобы бастард висел вместе с остальными. Да и прошлого уже не вернёшь. 

– Вы считаете, что портрет и последующие события как-то связаны? – угадала Арлина. – А что произошло? 

– Через неделю погибли лорд и леди Тайернак. У обоих лошади понесли, испугавшись змеи. Оба упали и сорвались со скалы вниз в ущелье. С тех пор тот обрыв называют Обрывом скорби. Существует легенда, что с него сбрасываются молодые девушки от неразделенной любви, но то всё – вымыслы и пустая болтовня. Мальчишками долгое время занимались слуги. Вся надежда была на скорейшее достижение совершеннолетия старшим сыном, но нельзя заставить время течь быстрее, чем положено. В общем, день за днём, слово за слово, мальчишки начали цапаться между собой. 

– Лучше бы посостязались в магии.

Тайернак удивлённо вскинул брови. 

– Зачем? Победа явно была бы на стороне бастарда. Кулаками получить пальму первенства было проще. И в один пасмурный день крови было пролито достаточно. Слуги подоспели поздно, и победитель был уже понятен. Обоих драчунов потащили в замок, но проигравший не выдержал позора поражения и ночью сбежал из дома – только его и видели. Позже слуги говорили, что его загрызли волки, но мне не верится. Рождённому в час волка волк не сделает ничего. Я думаю, его смерть была совсем иной, если вообще была. В общем, мой брат исчез, а я достиг совершеннолетия и стал полноправным хозяином Смоляных гор. 

– Очень недостойно с вашей стороны так легко рассуждать об исчезновении брата, пусть и незаконнорожденного, – фыркнула Арлина. – Причины, почему вы его не любите, понятны: он был признан вашим отцом и мог наравне с вами претендовать на замок. 

– Мы искали его везде, – старик будто оправдывался, – но есть вещи, неподвластные даже колдунам. Тем более мой конкурент, как ты выразилась, и сам маг. Он мог ловко замести следы, сделать завесу невидимости – и хоть век ищи. Но я верю в его смерть. Иначе зачем ему бежать из замка, где он может претендовать на кресло хозяина? 

– Не знаю. Наша семья далека от подобных разборок. У нас не было ни кресел, ни портретов скучных и тучных родственников. Было только сильное желание отца выбиться в люди. 

– Твоя фамилия звучит благородно. 

Арлина замотала головой, приподнялась в кресле и потянулась рукой к столу, где стояли полупустые бокалы. Тайернак долго не мешкал, подался вперёд и плеснул вина ей в бокал.