Не провоцируй босса, опасно!

– А может, обойдёмся без твоего папы? – обмахивая себя сумочкой, пытаюсь отказаться от помощи Владимира. – Пусть на курорт съездит, ему полезно косточки на солнце погреть.

– Он не настолько старый, как и вы, впрочем, чтобы кости греть. Мой отец поедет с вами – это моё последнее слово.

– Не думала, что ты, Глеб, опустишься до шантажа.

– У меня есть с кого брать пример, – не удержался он от подколки.

– Договорились, – нехотя согласилась.

И только подошла к двери, как Глеб меня остановил:

– Любовь Валерьевна, просьба никому не говорить о Люде, даже сыну.

– Какой Люде? – сделала вид, что не в курсе.

– Вы прекрасно поняли, о ком я сказал…

– А что я с этого буду иметь? – перешла я к торгу.

– Я постараюсь убедить Кира, что ваше расследование только им на пользу – не будете их доставать какое-то время.

– Договорились.

Глава 31

Кир не хуже своей мамы продолжал давить на меня, в итоге мы с ним сильно поругались. Я, конечно, тоже виновата, молчу как партизан, но и он должен понять: раз пока не готова говорить, значит, есть причины. Хотела пожаловаться Люде, но она уехала на три дня. Говорит, по личным делам. Лизу беспокоить нельзя – она беременная, да и Артур её опекает, как ненормальный. Мы с ней общаемся только по скайпу, о встречах пока речи не может быть. Её муженёк начитался всякого бреда: в первые месяцы волновать беременную женщину нельзя. Одно успокаивает, что Лизу его тирания не расстраивает, она с юмором к этому относится. Верит, что он скоро успокоится и мы сможем нормально встречаться. Ну-ну.

Вчера встретилась с Юлей, но пожаловаться ей так и не решилась. Начну ругать его, начнёт задавать вопросы, на которые я пока не готова ответить. Зато подруга не стеснялась в выражениях насчёт своего. Она его любит, но его замашки тирана терпеть не собирается, так что у них притирка идёт полным ходом. Она сетовала, что никак не может пробраться тайком в кабинет Марата, чтобы найти компромат. Хотя он уже как бы и не нужен, по крайней мере, мне. А вот Люде – да, она перед отъездом по своим делам знатно своего ругала. Так что отговаривать Юлю от этой затеи я не стала.

На следующий день меня ждал сюрприз – навестила мама Кирилла. Чем слегка удивила, ведь она уже несколько дней не приходила ко мне. Её взгляд заставил нервничать. Если раньше в нём горел азарт, то сейчас он был немного тусклый, словно с женщиной случилось что-то страшное.

– Любовь Валерьевна, что произошло? – не скрывая волнения, спросила будущую свекровь.

– Не переживай, милая, со мной всё хорошо. А как у тебя дела на личном фронте? – смотря мне пристально в глаза, интересуется. Хотелось ей ответить: «Не ваше дело». Но я решила этого не делать, нет её вины в моих проблемах.

– Поругались… – тяжко вздохнув, сказала правду.

– Он что, тебя обидел?! – приняв грозную позу, пророкотала она.

– Скорее всего, я его…

– Почему? – уже более спокойно спросила.

Ну, я и решилась.

– Он очень хочет детей, а я этого дать ему не могу. Вот и отталкиваю его.

Женщина вздрогнула, как от удара, и побледнела.

– А сказать ему правду не пробовала? – как-то приглушённо спросила.

И я поняла, что с моей стороны будет эгоистично лишать её внуков, а Кирилла детей.

– Собиралась, но сейчас осознала, что этого делать не стоит. И я знаю, что вы его мама. А также я поняла, что не вправе вас обоих лишать мечты. Вам нужно найти своему сыну другую девушку…

Она открыла глаза, и в них полыхал гнев.

– Мой сын – не мальчик, которому можно втюхать женщину. Он любит тебя, и то, что ты не можешь иметь детей, его не отпугнёт. Я знаю своего ребёнка!

– Но вы не знаете меня! Я его тоже люблю, поэтому не позволю ему совершить ошибку.

– Если бросишь его, то я сама расскажу причину и за шкирку притащу в ЗАГС. И даю сто процентов, что он не отступится. А насчёт детей – можно усыновить, да много что можно! – она с воодушевлением придумывала выход из этой ситуации.

– Это вы сейчас так говорите… – начала я.

Но она меня тут же перебила:

– Да с чего ты взяла, что не можешь иметь детей?

– Это сказал врач.

– Один? – интересуется и так хитро смотрит на меня.

– Да, один, мне было страшно! Вы не знаете, что мне пришлось пережить…

– Поверь, знаю. Ты думаешь, я просто так отсутствовала? – огорошила меня признанием.

– Вы хотите сказать, что разнюхивали моё прошлое?

– Ну а что мне оставалось делать? Ты как партизан молчишь и отталкиваешь моего сына. И считаешь, что я должна была сидеть сложа руки?

– Вы не имели на это права… – сдерживая ярость, отвечаю.

– Имела, если ты опустила руки и собралась похоронить своё счастье…

– Да не опускала я руки! – перебиваю её. – Более того, записалась на приём. Но после вашего признания поняла, что не хочу иметь дело с беспардонными людьми. Какая мать, таков и сын, вы оба суёте нос куда вас не просят.

– Соня, не пори горячку… – попыталась она меня успокоить.

Но сейчас это было бесполезно, я была в ярости, и мне было больно.

– Своим поведением вы всё испортили, так что попрошу покинуть мой кабинет. Я не в состоянии помочь вам, беспардонность в вашем случае неизлечима. Надеюсь, что наши пути больше не пересекутся!