Не провоцируй босса, опасно!

При слове «ребёнок» кровь отхлынула от моего лица. Я вспомнил, сколько раз делал Соне больно, говоря о наших детях. Её рассказ меня шокировал, я был как в прострации после услышанного, ничего не соображал, вышел на автопилоте. Не помню, что сказал друзьям, сел в машину и дал по газам. Нужно было выпустить пар, причём срочно. Спарринг отпадает, но… как хотелось всё крушить вокруг.

Нельзя!

Сбитые костяшки Соню напугают, да и в связи усыновлением нужно выглядеть безукоризненно. Я на бешеной скорости выехал за город и съехал с трассы в сторону посадок. Только оказался на приличном расстоянии от дороги, заглушил мотор, опустил голову на руль и попытался успокоиться. Тщетно! Рассказ Сони не выходил из головы, я прокручивал его вновь и вновь. Но одно дело услышать, другое – это пережить. Бедная моя девочка, в каком аду она побывала. Две мои любимые женщины – мать и будущая жена – пострадали от рук подонков!

И опять это чувство бессилия, оно не даёт вдохнуть полной грудью. Задыхаясь, я выскакиваю из машины, делаю глубокий вдох и кричу, как раненный зверь, разрывая в клочья тишину. Монстр, что жил внутри меня, разбуженный криком отчаянья, приподнял свою уродливую морду, оскалился и уже начал изнывать от жажды мести. Ему не терпелось вонзить свои острые зубы в горло врагов. От него никому не скрыться, настигнет всех, и родителей Сони тоже. Все заплатят сполна за каждую секунду боли моей женщины!

Глава 39

Постепенно мой разум начал проясняться, гнев и ярость уходили на второй план, эти чувства мне сейчас не советчики. Теперь важно мыслить предельно ясно и не поддаваться эмоциональному порыву. В одном я был уверен: Макар будет страдать долго, смерть для него – роскошь. Родители Сони любят деньги, ну что ж, у них их скоро не будет. Уверен, если надзорные органы на них натравить, много недочётов найдут. А пока они будут по ночам не спать из-за проверок, я займусь семьёй. И разберусь, кто и в чём виноват, а уже потом буду думать о воздаянии. Сел в машину и поехал к солнечной, она и так вся на взводе из-за предстоящего разговора. Хватит с неё волнений, она выпила эту горькую чашу сполна.

Пока ехал, анализировал услышанное, нет, не сцены насилия, а действия людей, что причастны к этому. Чем больше я думал, тем больше чувствовал, что-то тут не так. Из услышанного выходит, что Макар не с основания фирмы работает с родителями Сони. Тогда вопрос. Люди, для которых деньги во главе угла, никогда бы не допустили, чтобы кто-то посторонний получил контрольный пакет акций. Они были на грани банкротства, и он спас их своим вложением в бизнес? Маловероятно. Потому что боялись они его сильно, значит, тут что-то другое. И почему он настаивал на браке с Соней? Тут любовью не пахнет, такие, как он, попросту не знают, что такое любовь. Возможно одержимость… Нет, и этот вариант отпадает, если было так, то не опустил бы или нашёл способ вернуть. Нужно с этим разобраться. Даю голову на отсеченье, он имеет компромат, осталось узнать какой. Завтра к Глебу заскочу, и маму нужно навестить, она же нос свой туда совала. Чёрт! Как я об этом мог забыть? Ладно, всё завтра, сегодня любимая.

Когда я вошёл в дом, у меня было желание кинуться и, схватив Соню в охапку, зацеловать, чтобы она позабыла прошлое. Сказать, что мне очень жалко её и я готов всю жизнь положить, чтобы излечить раны, нанесённые этим уродом. Но это только бы сильнее её расстроило, поэтому я выбрал другую тактику.

***

Кир приехал через полчаса, как я вернулась домой. Заходит, как всегда, с обворожительной улыбкой на губах. А у меня душа холодеет от мысли, что сейчас предстоит ему всё рассказать.

– Солнышко моё, – подходит он ко мне плавной походкой хищника, кладёт руку на спину и притягивает к себе, – безумно соскучился… – произносит он на выдохе и дарит нежный поцелуй.

Сердце трепещет от него, и тут же становится горько. Будет ли он меня так целовать после того, как узнает правду? Он отстраняется. Я, собравшись с духом, выпалила на одном дыхании:

– Кирилл, я готова рассказать…

И тут его палец оказался на моих губах. В недоумении поднимаю взгляд на него. Смотрит так пристально и убивает ответом:

– Не нужно. Я всё слышал.

От его презрения сердце пропустило удар и замерло, вязкий туман отчаянья начал обволакивать мой разум. Я не знала, что ответить, в голове пустота, а сердце изнывало от боли. «Он всё знает»! – глухим эхом раздаются эти слова в моей голове снова и снова. Я тяжко вздохнула и прикрыла глаза, пытаясь справиться с эмоциями, руки онемели от волненья.

– Соня, посмотри на меня.

Не могу. Хоть режете меня!

Тяжкий вздох Кира, и он прижимает меня к своей груди.

– Глупенькая… – выдыхает мне в затылок. – Не нужно стыдиться или бояться моей реакции. Я как любил тебя, так и люблю, ничего не изменилось. Глупости совершать не буду, у нас сейчас Ромка в приоритете. Но по заднице тебя не мешало бы отшлёпать.

– За что? – поднимаю взгляд.