Не провоцируй босса, опасно!

– Не нукай, не запрягал, – проворчал Глеб и полез в стол за своей папкой. – В общем так, после разговора с тобой я просмотрел дело и вчера же опять направил туда своих людей, они вышли на связь буквально за пятнадцать минут до вашего прихода. Картина вырисовывается довольно-таки интересная. Твоя мама вчера вкратце обрисовала мне ситуацию, и я весь вечер ломал голову, почему этот мерзавец и её родители так заинтересованы в их союзе. И, поговорив со своими, начал складывать паззл. Мы копнули глубже и выяснили, что фирма была оформлена неким Андреем Дмитриевичем Соколовым и его женой Алиной Николаевной. Так вот, двадцать пять лет назад они попадают в автокатастрофу, причём при весьма загадочных обстоятельствах. Ни с того ни сего у них отказали тормоза, а ведь они буквально за неделю до трагедии проходили техосмотр. Кстати, на момент аварии Алина Николаевна была на девятом месяце беременности. Как и мать Сони, более того – она сводная сестра Андрея Дмитриевича, причём их родители тоже загадочным образом погибли за три года до гибели пары Соколовых. Интересная картина получается, верно?

– Я тоже заметил странность в их желании выдать дочь замуж за садиста. Правда, тогда я об аварии не знал.

– Сынок, у них просто рок какой-то! Жена этого мерзавца тоже погибла в автокатастрофе. Её мать винит мужа и хочет забрать внука себе. Я с ней встречалась, она мне и рассказала, что незадолго до смерти её дочь обмолвилась о завещании Соколовых. Она случайно наткнулась на него, когда без разрешения залезла в сейф мужа. Когда спросила его, тот озверел и избил жену, пригрозил, что, если кому-то расскажет об этом, её труп даже с собаками не найдут. Покойная всё-таки поделилась с мамой информацией.

– Мам, то, что тут крутится всё вокруг денег, и так понятно. Нужно найти нотариуса, что составлял завещание, может, и прольёт свет на эту тёмную историю.

– Я бы не сказал, что тут только финансовый интерес, – хмуро подметил Глеб. – Сдаётся мне, что у людей, что воспитывали Соню, руки в крови, и этот сукин сын откуда-то узнал об этом и шантажирует их. А возможно есть и ещё кое-что. Значит, будем копать.

– Верно, они чего-то боятся. Да и с завещанием что-то нечисто… – начал я. Но тут меня Глеб перебил:

– Даю сто процентов, Соня – не их дочь. Я фотографии её родителей видел – нет общих черт, единственное сходство – это цвет волос, только Соня блондинка от рождения, а её якобы мать крашенная. Хотя если не всматриваться, то этого не заметишь, не у всех же такой цепкий взгляд, как у меня.

– Ну да, ты у нас одни такой уникум.

– Не единственный, у меня извечный конкурент есть, стараемся друг другу не давать расслабляться.

– Я бы не назвал вас с Егором конкурентами, так, подначиваете друг друга любя.

– Это сейчас. Но двенадцать лет назад мы с ним из шкуры лезли, чтобы доказать, кто круче. Договорились на ничьей, но иногда привычка даёт о себе знать. Кстати, возможно у него что-то есть на Соколовых, раз те бизнесменами были. Лютов просто повёрнут на сборе информации, стал активно пополнять и без того богатую отцовскую базу данных ещё лет восемь назад. Поэтому его богема так сильно любит – боится в немилость попасть. И прибить тоже страшится – вдруг после его смерти волшебным образом их грязное бельё всплывёт? Хорошо подстраховался проныра!

– Хорошо, спроси, может, и правда что-то есть. А сейчас предлагаю им немного нервы потрепать проверками, чтобы не скучали, пока мы ищем на них компромат.

– Не вопрос, сегодня позвоню в управление своему человеку и попрошу всех собак спустить на фирму Соколовых. Кстати, тоже странность: у отца Сони фамилия и имя такие же, что и у сводного брата его жены. Может, совпадение, а может, и нет, – подметил Глеб.

– Ясно, что дело тёмное. Если то, что мы думаем, подтвердится, я самолично придушу этих гнид! Хотя я и так это сделаю, не прощу их за Соню! – взвилась мать.

Ну всё, мама мстительницу врубила. Ещё немного – и может на таран пойти. Сразу видно – прошлое она так и не отпустила.

– Глеб, можешь ненадолго меня оставить с мамой?

– Да не вопрос. Хватит пятнадцати минут?

– Вполне. – Только друг ушёл, я повернулся к маме и, взяв её руку в свои ладони, сказал: – Мам, хватит жить прошлым, отпусти его.

– Ты о чём? – напряжённо смотря на меня, спрашивает.

Тяжко вздыхаю и говорю как есть. Хватит с нас тайн, устал я от них.

– Мам, я знаю, при каких обстоятельствах был зачат. – Она охнула, и её глаза заблестели, но я продолжил. Если вскрывать нарыв, то тянуть нет смысла. – А также мне известно, что тебя шантажом заставили выйти замуж.

– Давно знаешь? – чуть слышно спросила она, отводя взгляд в сторону.

– Подслушал, когда ты моему деду об этом рассказывала. – Мама всхлипнула и опустила взгляд. – Мам, оставь прошлое, хватит. Ты делаешь себе хуже, а не этому подонку, который, надеюсь, горит в аду.

– Сынок, легко говорить «оставь»…

Посмотрела на меня затуманенным слезами взглядом. И такая… в них затаённая боль, что сердце защемило. Но нужно покончить с этим, и жалости тут не место.