Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы

Он дал ей мыло, полотенце и впихнул в самодельную душевую кабину, повесив на деревянную перекладину толстый халат. Настя пустила чуть теплую воду, едва не завизжав от боли – царапины на лице, на локте, на коленях горели так, словно их прижигали каленым железом.

– Не знаю, во что тебя одеть, – заявил Самойлов, когда Настя появилась на веранде, волоча за собой длинные полы. – Поедешь так.

Она покорно полезла в его машину – босая и в мокром халате, с наскоро вытертой головой. Самойлов завел мотор, поехал по каким-то проселкам, и автомобиль прыгал на выбоинах, словно кенгуру. Насчет десятков километров безлюдья он преувеличивал. Минут через десять они въехали в большой поселок и остановились возле чистенькой больнички на две-три койки.

Настя никак не могла выбраться из машины, но Самойлов ей не помог, просто держал дверцу и ждал, пока она справится. Навстречу им вышел пожилой доктор, похожий на Чехова, одетый чин чином в медицинский халат.

– Привет, Олег Алексеевич! – поздоровался он и пожал Самойлову руку. – Что случилось у вас?

– Вот, женщину вчера собака укусила, теперь у нее жар.

– Идите, голубушка, сюда, – предложил доктор и широко распахнул дверь в белоснежный кабинет.

Он не стал разводить писанину, как ожидала Настя, а решил сразу же приняться за лечение.

– А что у вас с лицом? – спросил он.

– Еще с локтями и коленями, – буркнул Самойлов. – Она попала под машину.

– Не забудь сказать, кто меня сбил! – со слезами в голосе заметила Настя, глядя на него, как на фашиста.

Доктор живо повернулся к Самойлову:

– Так это вы ее сбили, Олег Алексеевич?

– Она хотела подзаработать и прыгнула мне под колеса.

– Он врет. – Взгляд Насти загорелся. – Я переходила улицу, а он несся на дикой скорости.

– Отлично, – подбоченился Самойлов. – Решила врать? Думаешь, тебе кто-нибудь поверит?

Он так взъярился, что в глазах доктора мелькнуло подозрение. Почувствовав это, Настя запахнула халат поглубже и заявила:

– И это не собака меня укусила, а он!

– Кто? Олег Алексеевич? – уточнил удивленный доктор.

– Слушайте ее больше! – вознегодовал Самойлов. – Я не кусаю женщин за задницы. Кроме того, я думаю, можно отличить след человечьих зубов от собачьих!

– Я не дам устраивать моей заднице экспертизу! – выплюнула Настя. – Я и так натерпелась от вас! Выше крыши, вот.

– И зачем, интересно, я тебя покусал? – насмешливо спросил Самойлов, сложив руки на груди.

– Ты меня домогался!

– А! Вот! Отлично. Дошли до самого главного. Так я и знал, что этим все закончится. Какая женщина не воспользуется случаем!

– Идите, милая, за ширму, – предложил доктор. – И ложитесь на кушетку.

Настя послушно удалилась, везя по полу хвост халата. Рукава болтались на уровне колен. Самойлов смотрел ей вслед убийственным взглядом. Доктор кашлянул и, понизив голос, спросил:

– А почему она в таком виде, Олег Алексеевич?

– Ее одежда испорчена, а для женщин у меня ничего нет.

– Так, может быть, вы пока пойдете и купите ей что-нибудь? Какое-нибудь платье. – В голосе врача было столько укоризны, что Самойлов рассердился еще пуще. Однако сдержался и спросил:

– Как вы думаете, док, какой у нее размер? Пятьдесят второй?

– Сорок шестой, – ответил тот. – Впрочем, можем спросить у нее.

– Не надо. Вы не представляете, что будет. Когда она узнает, что я согласился на платье, велит прикупить мне еще тонну всякой дребедени. В довершение всего пошлет в аптеку за прокладками и тальком для подмышек. Нет, док, не надо спрашивать, я куплю на глаз.

Отправившись в магазин, он приобрел длинный старушечий сарафан коричневого цвета с красными цветочками, резиновые шлепанцы и самое откровенное нижнее белье, какое только нашлось в отделе. Довольный собой, он принес покупки в больницу и передал за ширму. Зашуршала бумага, потом наступило молчание. Самойлов ждал, когда она завизжит, но ничего такого не дождался.

– Я сделал ей укол и наложил лекарство на… укус, – сказал доктор. – Вы должны хорошо за ней ухаживать, Олег Алексеевич. Вот рецепт, купите в аптеке мазь. Когда будете менять повязку, прикладывайте мазь к ране. Ею же можете обрабатывать и царапины.

– И когда она заживет? – с подозрением спросил Самойлов. – Вся? Целиком?

– Давайте договоримся так. Я заеду к вам в коттедж послезавтра вечером, все равно еду мимо. Думаю, к тому времени можно будет сказать что-то определенное.

– Послезавтра?! – потрясенно переспросил тот.

– Попоите ее куриным бульоном. И следите за температурой. Кстати, как ее зовут?

Самойлов мрачно посмотрел на доктора и пожал плечами:

– Понятия не имею.

В этот момент Настя как раз появилась из-за ширмы. Самойлов самодовольно усмехнулся. Сарафан оказался слишком длинным, а шлепанцы слишком большими. Жаль, он не видел, как смотрится на ней нижнее белье. Однако, судя по всему, у него еще все впереди – ему придется менять ей повязки. С ума сойти!

– Как тебя зовут? – спросил он, когда они ехали обратно с мазью и засунутой в пакет курицей.

– Анастасия.