Не родной, не чужой

Артем по-прежнему оставался спокойным ребенком. Его капризы были редкими и, как правило, по делу. Ребенок не болезненный, врачи уверяют, что он крепок и здоров, ничем особо не отличается по развитию от обычного ребенка. Но даже на здорового малыша уходит много денег. А я не собиралась экономить. Смеси, одежда, подгузники и прочие средства гигиены – у моего мальчика все должно быть только самое лучшее. Поэтому я решила расширять свой маленький бизнес, а Артемке наняла няню. Первую половину дня она проводила с ребенком, пока я работала. Зато вторую половину я целиком и полностью посвящала мальчику. И вечерние прогулки туда обязательно включались.

– Ай-яй-яй, курение в общественном месте, – услышала я вдруг и начала поднимать голову, чтобы посмотреть на неожиданного собеседника. И первым, что я увидела, была форма, полицейская.

– Здесь нет запрещающего знака, – выдала я, даже немного злобно. И только после этого подняла взгляд на лицо представителя правоохранительных органов. И оно не выглядело грозно, даже наоборот, на нем красовалась широкая и вполне добрая улыбка, которая начинала мне всё больше и больше казаться знакомой.

– Добрый вечер, гражданочка Черных, – продолжая улыбаться, произнес он и демонстративно приставил ко лбу ребро ладони, отдавая тем самым честь. – Неужели не узнала?

Мне потребовалось ещё несколько секунд, после которых я все-таки его узнала и радостно произнесла:

– Сашка?

Он довольно закивал, а я, швырнув сигарету в урну, заметенную доверху снегом, резко вскочила с места и бросилась на парня с объятиями.

– Какой стал, изменился, возмужал, – удерживая Сашку за плечи, я немного отстранилась и внимательно на него посмотрела: высокий, широкоплечий. Слегка пухлые губы, прямой нос, выразительные глаза и шрам на щеке, уже едва заметный, который и раньше парня ничуть не портил. Черты лица стали чуть грубее, но он по-прежнему оставался милым, каким я его и запомнила. Я задумалась на секунду, прикидывая, сколько сейчас Саше лет. Когда мы в последний раз виделись, три года назад, мне было двадцать шесть, он младше меня на 5 лет, значит, сейчас ему где-то двадцать четыре года. Прекратив рассматривать юношу в форме, я покосилась на его погоны и подметила: – Капитан уже, надо же.

– Да, растем, развиваемся, – опять улыбнулся он, а затем произнес: – А ты совсем не изменилась. Все такая же красавица.

– Да ладно тебе, – отмахнулась я. Здесь из коляски послышался плач, и я сразу поспешила к Артемке. Начала покачивать коляску, склоняясь над ребенком. Он почти сразу успокоился.

– Тебя наконец можно поздравить? – поинтересовался Сашка, подходя к нам и кивая на коляску.

– Можно, но не совсем меня, – Саша удивлённо приподнял брови, а я, не собираясь скрывать от него правды, пояснила: – Это Луизкин сын.

– Луизкин? – продолжил он удивляться. – А она сама где? Небось, скинула на тебя ребенка и убежала тусить?

– Луиза умерла, – тихо ответила я.

Повисла пауза. Недолгая, но такая томящая. Сашки не было на Луизкиных похоронах, я тогда вспомнила о нем, но не дозвонилась. А потом больше не звонила. И не вспоминала.

– Прости, я не знал, – я видела, что ему неловко и неудобно. – Как давно?

– Почти четыре месяца назад.

– А как это случилось?

– Во время родов.

Говорить это было больно. Словно я вновь переносилась в то жуткое время, из которого я помню только ноющую тоску и смятение. В один день потерять близкого человека и приобрести нового, которого невольно винишь в смерти первого…

– Сочувствую, – он говорил искренне, ведь и ему Луиза была не совсем чужой, – меня не было в городе полгода, уезжал по работе. Жаль, если бы знал, то приехал бы, – он наклонился и аккуратно заглянул в коляску:

– Мальчик?

– Да, Артемом назвала.

– А отец у ребенка кто? – выпрямляясь, Сашка уставился на меня в ожидании ответа.

– Я не знаю. Она не сказала, – на выдохе ответила я.

Сашка замер на несколько секунд, задумавшись. Мне почему-то показалось, что он высчитывает в голове месяцы. Но нет, если бы Сашка был отцом, Луизка мне бы сказала.

Артем опять подал голос, и я, схватившись за ручку коляски, сказала:

– Нам пора.

– Давай провожу, – предложил Сашка, – а ты мне все расскажешь.

И мы пошли по заснеженному парку в сторону моего дома. Я все говорила и говорила, рассказывая про Луизу и Артемку, не упуская ни единой подробности. И так легко мне становилось, так спокойно. Я была рада выговориться, поделиться всем. А Сашка оказался очень внимательным слушателем, не перебил меня ни разу и задавал уточняющие вопросы.

Вскоре мы дошли до моего дома. Саша первым остановился возле нужного подъезда и поднял голову, посмотрев прямо на мои окна.

– Ты до сих пор помнишь, где я живу? – с усмешкой удивилась я. Сашка опустил голову и тоже с усмешкой ответил:

– Ещё бы не помнить. Твой муж, помнится, меня с лестницы спустил…

– Ну, скажем так, это было неудивительно. Любой бы спустил.

– Мне тогда так не показалось, – засмеялся он. – Не разобравшись, не познакомившись, зимой, швырнув куртку и ботинки мне вслед…

Я тоже засмеялась:

– Да, зрелище было ещё то.