Не самозванец

– Где-то около часа, я можно сказать, только во вкус начал входить. А это кто там у тебя? – он показал мне за спину. Я развязал верёвку, освободив Рил из моего плена. – Рил??? Да, тебя не узнать!

Сама она сейчас ничего не видела, шляпка надвинулась на глаза. Чтобы этот дамский аксессуар не потерялся в процессе перемещения между мирами и при стрельбе, Рил удерживала её вуаль зубами.

– Пшивет, как фы тут? – сказала она не выпуская из зубов вуаль.

Война с Дамонором после нашего появления закончилась и это притом что их было больше. Приблизительно через час появилось нагрийское войско, воины были настроены воинственно и расстроились, когда поняли, что сражение уже закончилось. Пока шла сортировка пленных, на тех кто желает отправиться домой и тех, кто пожелал остаться, меня и Рил, можно сказать, допрашивали на предмет того, где мы были. Допрос вели Хаш, Айха и Найл.

– Знаешь Хаш, я бы этот мир демонским не назвал. Нет там никаких демонов, живут обычные люди, только у них уровень развития ушёл намного дальше по сравнению с нашим миром. Зато у них там магии нет, что дало мне большое преимущество, да и не смогли бы мы вернуться, если бы я силу потерял. Мне несказанно повезло, что она осталась, потому что Рил не могла там обернуться зверем, видимо сам мир этого не позволял, решив, что там и одного, такого как я, будет достаточно.

– Рил, украшения, откуда? – спросила Айха, увидев красивые украшения из золота и драгоценных камней.

– Его величество подарил, - сдала она меня, на что Айха и Найл удивлённо переглянулись.

– Конрат, а свадьба когда? – спросил Хаш о том, о чём сразу подумал.

– Какая свадьба? С ума сошёл? Она же маленькая ещё!

– То есть, ты её в жёны брать не собираешься?

– Нет.

– Мне тогда отдай!

– Что значит, отдай, она тебе что баран что ли? Захочет замуж, сама пусть решает, идти или нет, я то тут при чём!

– Ты тут как раз очень даже причём, насколько мне стало известно, ты за неё не мало золота отсылал.

– Так! Кто тебе об этом сказал? У кого язык слишком длинный? Найл у тебя недержание?

– Да, ты что, я вообще никому! Я что не понимаю что ли!

– Да, не переживай ты так, тут уже все, всё и давно знают, я эту историю на рынке слышал, Найл тут вообще не причём, - пояснил Хаш и мне показалось, что он подмигнул Найлу.

– Так, всё, тема закрыта! – я решил поставить точку в разговоре.

– О свадьбе или о выкупе? – Хаш решил уточнить.

– Обо всём! Мало того что устроили мне допрос, так теперь под это дело решили отжать побольше! – я посмотрел на Рил, которая сидела опустив взгляд. – Не продаётся, понял?

– Да, понял, понял, чего так кричать то! – Хаш выставил руки ладонями вперед давая понять, что больше на эту тему ничего говорить не собирается.

– Ваше величество, к вам господин Донаворт, - доложил воин охранявший вход в шатёр вождя нагрийцев где мы сейчас находились.

– Донаворт? Я думал, он сбежал, его ведь не было в рядах магов Дамонора. Пусть войдёт.

– Добрый день ваше величество! – Донаворт вошёл и тут же опустился на одно колено. – Ваше величество, я отказался принять участие в войне против Элефа и теперь, мне нет дороги назад. Я готов служить вам до конца своих дней и во благо Элефа там, куда вы решите меня отправить.

– Старый прохвост, - подумал я, понимая, куда он клонит.

– Найдётся у меня для вас работа, даже по вашему направлению. У нас острая нехватка преподавателей в магической академии, не желаете этим заняться?

– С огромным удовольствием ваше величество! – его голова была склонена, но я чувствовал, что он сейчас улыбался.

– А где остальные члены той делегации, за углом стоят и очереди ждут?

– Я один ваше величество. Господин Сувейтра вместе с дочерью ещё ночью отбыл обратно в Дамонор на собственном корабле. Война не его стихия, к тому же он был уверен, что у Фарнака ничего не получится. Элефом ведь правит великий король, за которым пойдёт любой из его подданных и я теперь в их числе.

– За короля Элефа! – громко сказал Хаш. Я обернулся и увидел в его руке кубок с вином, второй рукой он прикрывал рукоять револьвера, засунутого за широкий пояс.

– А вот пистолетик придётся вернуть, он не продаётся и не подлежит дарению!

Санкт Петербург. 16 октября 1889 года, четыре часа утра, Охтинское кладбище.