Не смей меня желать

Наверное, он идиот, раз отказывается от этого. К тому же с Диной воспользовался, а вот преклоненная перед ним Ника, которая завороженно разглядывает его член, пугает, будоражит и, что самое главное, злит.

— Ты вот прямо возьмешь и отсосешь мне? Чем я заслужил такую щедрость? Или для тебя это так же обыденно, как попить кофе? — буднично уточняет Марк, взяв Нику за подбородок и разглядывая небесно-голубые глаза. Зная, как грубо звучат слова, зная, что они ее оскорбят и, зная, что это спровоцирует новый виток войны. Наплевать.

Она отскакивает тут же и смотрит полными слез глазами. Черт! Только не реви! Марк подхватывает с пола полотенце и лениво оборачивает вокруг бедер. Главное не показать, что ему не все рано. Тогда она уйдёт.

— Какой же ты мудак! — выплевывает Ника и отступает.

— А кто ты? — спрашивает ровно Марк. — Что у тебя недостаток траха в организме? Так найди себе богатого мажорчика, которого одобрит папочка.

— Ненавижу. Урод! — выдыхает она. Оскорбление, как и ночью, задевает сильнее, чем Марк готов показать.

— Ты повторяешься. Уходи Ника, и не смей являться ко мне в комнату, когда тебе вздумается.

— Это мой дом, — шипит она разъярённой кошкой. — И что произойдет, если я ослушаюсь?

— То… — Марк делает шаг ей на встречу, заставляя пятиться к выходу из ванной комнаты и упереться в стену. В глазах Ники мелькает испуг. — То, что если ты ко мне придешь еще раз, я не буду играть в благородство. Поняла?

Его губы склоняются прямо к ее лицу, а одна рука упирается в стену над головой.

— Я возьму все, что ты неосмотрительно мне предлагаешь и срать на запреты твоего отец. Я не лезу к тебе, но отказываться… — пальцы подцепляются тонкую лямку платья на ее плече и медленно ведет ее вниз, касаясь умопомрачительно шелковой кожи, обнажая полную грудь. — Отказываться я больше не стану. Это последний раз. Так что подумай Ника очень хорошо, а зачем тебе это надо? Чего ты пытаешься добиться, и хватит ли у тебя сил противостоять тому пламени, которое ты собираешься разжечь. Ты готова идти до конца?

— Ты просто трус, — выплевывает она, пытаясь не показаться страх, но Марк, как прирожденный охотник слышит его в голосе. — Я думала тебя заводит металл на теле… — она закусывает губу и демонстративно облизывает губы, показывая штангу в языке.

От этого вида у Марка сносит крышу, и он все же со стоном впивается ей в губы поцелуем. Жадным, злым. Шрамы на груди касаются ее шелковой кожи, напряженного соска, а металл в ее нежном языке доставляет ни с чем несравнимое удовольствие. Так легко потерять контроль и слететь с катушек, поэтому Марк отстраняется и предупреждает.

— У тебя последний шанс уйти. — Голос хриплый, горло пересохло. — Если не воспользуешься, твоя игра закончится и начнется моя. Будет так, как хочу я… Ты готова?

Ника сжимает зубы и в ее глазах мелькает смесь решимости и страха, и пока она не дала ответ, Марк припечатывает.

— Уходи Ника, маленькие богатые девственницы могут создать очень много проблем, но я уже почти наплевал на возможные последствия. Я живой, и я хочу, но… не тебя, а твое тело… сама ты мало меня привлекаешь. Впрочем, ты же об этом знаешь, правда?

Девчонка всхлипывает, отталкивает руку Марка и, поправив бретельку, сбегает, а парень шумно выдыхает и прислоняется лбом к холодному кафелю стены. Черт бы побрал богатых и балованных соблазнительных сучек. Может все же стоит уйти самому? Ведь ясно же, что делать ему тут нечего. Нике ничего не угрожает, он лишь декорация, которую приставили к ней непонятно зачем.

Только вот Марк знает — он не уйдет. Ему почему-то нравится этот брошенный вызов, и ему хочется бросать вызов самому. Интересно, Ника будет продолжать проявлять настойчивость? Или побежит жаловаться папочке, превратится снова в холодную стерву, которая смотрит на него свысока? Ему интересен ее следующий шаг, и он ничего не может с собой поделать, а еще дико жалеет, что не закрыл глаза и не отдался во власть эмоций, заставил ее уйти, хотя мог бы сделать так, чтобы она осталась. Это было даже глупее, чем трахнуть Дину в туалете.

Но Марк не верит, что девчонка может его хотеть по-настоящему. Так как хочет ее он, до состояния, когда сносит крышу. Ее интерес видится игрой. Не может же она запасть на его рожу и шрамы? На отсутствие денег и перспектив. Ведь богатым девочкам нужно совсем другое, но тогда зачем же она приходит к нему раз за разом? Что за игру ведет? И есть ли шанс, что Ника просто на него запала? От этой мысли сжимается сердце то ли от предвкушения, то ли от понимания, что ничего хорошего из их истории не выйдет. Уже сейчас нервы на пределе. Уже сейчас каждое мгновение с ней — это взрыв. Уже сейчас мучительно сложно говорить «нет» и держаться на расстоянии. И с каждым мигом желание сопротивляться ослабевает. А что случится, если дразнить будет не только она?

Ника

— Урод! Ненавижу! — бормочу я себе под нос, пока бегу вниз по лестнице в надежде, что отец еще не спит, и я успею сейчас сказать, какого мудака он мне подсунул. Расскажу, как Марк зажимал меня у стены клуба.