Не спеши умирать в одиночку

Вали до кучи. Именно так все и шло. Причем мы с Тамарой как будто находились в самом низу, а на нас сверху летели разные непонятные предметы, события, люди, слова. Мы едва успевали от них отмахиваться, едва успевали закрывать головы руками, но просто немыслимо было разобраться в причинах, по которым лился на наши бедные головы этот поток, разобраться, почему сначала падает одно, а потом второе, и не наоборот.

Точно можно было сказать лишь одно — камушком, который сдвинул с места эту гнусную лавину, был все тот же Джорджик, Георгий Эдуардович Джорджадзе. Черт бы его побрал.

— Надо было отдать это в милицию, — сказала Тамара, выходя на крыльцо и закрывая за собой дверь офиса. — Про деньги Джорджика тут ничего не написано, значит, нет смысла держать дискету у себя. И я вообще не поняла, про что там написано.

— Я тоже не понял... — признался я, оставив при себе подозрение о том, что это какая-то техническая документация. Тамару нужно было убедить, что дискета имеет ценность и ее нельзя никому отдавать. — Но, может быть, это шифр? Может быть, там есть все про деньги Джорджика, только это нужно расшифровать?

— А кто расшифрует? Ты?

— Найдем такого человека, — пообещал я. В каком-то смысле текст на дискете и вправду был шифром, понять его мог только сведущий в этой сфере человек. — А Джорджик разбирался в технике?

— Понятия не имею, — бросила Тамара, садясь в «Ягуар». — Я теперь уже ни в чем не могу быть уверенной! Может, он был подпольным лауреатом Нобелевской премии по физике! Только мне он об этом забыл сказать!

Она захлопнула дверцу и уставилась перед собой.

— Что, опять сидеть дома как мышки? — тихо спросила Тамара.

— Есть другие предложения?

— Я хочу сделать что-то такое, — стиснув пальцы в кулаки, сказала Тамара, — чтобы этот бардак наконец кончился! Если надо кому-то дать по башке, я готова! Если надо кому-то выцарапать глаза — пожалуйста! Только скажите кому, потому что сама я ни черта не понимаю, могу ошибиться и сделать инвалидом невинного человека.

— Мы сейчас поедем за город, — успокаивающе сказал я. — Там живет мой дядя. И он нам поможет разобраться...

— С дискетой?

— И с дискетой, и вообще. — Я осторожно положил руку Тамаре на плечо и приступил к сеансу расслабляющего массажа. — Он очень толковый мужик, он разбирается в таких делах...

— А что же ты к нему раньше не съездил?

— Я ездил, он меня выслушал и дал очень толковый совет. Найти охранника Диму — это была его идея...

— Он тебе дал совет, после которого мы нашли труп! — ежась, сказала Тамара. — А сейчас он даст еще совет, и мы еще отыщем пару покойников! Грандиозно! — Она вдруг резко повернулась ко мне. — И что это там за партизанские действия? Куда это там твоя рука лезет? Ты совсем обалдел?

— Это массаж, — сказал я, поспешно убирая руку. — Ты разволновалась, я хотел тебя успокоить...

— Успокоитель нашелся! Ха! — Тамара завела мотор. — Вы, мужики, можете о чем-нибудь другом думать, а? Забот невпроворот, трупы то находятся, то пропадают, а он мне знай за шиворот лезет! Молодец!

— Я думаю, — заверил я и полез в карман брюк, откуда вытащил смятое послание Георгия Джорджадзе депутату Веретенникову. — Я думаю вот об этой бумажке...

— Нашел о чем думать!

— Но ведь зачем-то Джорджик писал это Веретенникову! Ведь какой-то смысл есть в этом письме...

— Очень странное письмо, — отозвалась Тамара, выруливая на улицу. — Я не думала, что Джорджик на такое способен... Я вообще не знала, что у него есть такие знакомые. Хотя... Хотя у нас дома кого только не было. И Джорджик далеко не со всеми меня знакомил.

— Ага, — я разгладил на ладони листок. — Вот смотри: «Не может быть и речи о тех делах, которые мы с вами обсуждали на той неделе». У твоего мужа были какие-то дела с Веретенниковым, а потом Джорджик написал эту записку и пригрозил, что не будет делать эти дела...

— А Веретенников обиделся и убил Джорджика, — сказала Тамара. — Еще один потенциальный убийца. Как его звали — Эмиль? Ничего себе имечко... Если бы ты мне показал фотографию, я, может, и вспомнила бы, заходил он к нам или нет. А что касается дел между ними — тут я пас. Это тайны Джорджика...

«Ягуар» набирал скорость, пробираясь по городским улочкам к загородному шоссе, чтобы там уже окончательно отбросить все условности и понестись стремительным красным зверем по горячему асфальту.

Снова, как и во время поездки с Лимонадом, я чувствовал себя все уверенней и безопаснее с каждым километром, который мы преодолевали после поста ГИБДД на выезде из города. Тут никто нас не мог найти, и Шота с Гиви, Лисицын с Васей, Арчил, Дима, Лимонад и даже депутат Веретенников казались персонажами странной и страшной сказки, откуда мы с Тамарой сейчас волшебным образом выскочили.

Мы обгоняли пыльные «Жигули» и побитые временем иномарки, вызывая завистливые взгляды. Кому-то со стороны казалось, наверное, верхом блаженства — нестись на красном «Ягуаре» с шикарной женщиной.