Не ставший героем

Коля не хотел отвечать, он отвернулся, сдерживая что-то язвительное в себе. После долгих усилий ему удалось выдавить из груди ответ – «лучше».

– Что ж… Пожалуй, я дам тебе время освоиться. Я подойду к ужину. У тебя начинает получаться.

На этом он оставил ребёнка в одиночестве. Тот повернулся к двери, как только за чёрной спиной она со свойственным щелчком закрылась.

– Долбанный псих.

Ему не потребовалось особенно долго привыкать к своей свободе. Очень даже напротив. Как будто цепи в памяти вовсе не было, он вошёл в новую главу жизни с гордо поднятой головой.

Комната страшно воняла. Хотя бы поэтому стоило выбраться из неё как минимум в ванну. В ней пахло лучше. Наконец после долгих дней испытаний он смог увидеть себя, впервые после приготовлений к праздничной линейки, в зеркале. Это был чистейший поток оскорблений. На грязные волосы, сухую кожу, мятую одежду, которую и одеждой-то назвать теперь давалось с трудом. Избегая потери времени, он с отвращением стягивал с себя испорченную рубашку, штаны, носки с изображением пламени, от которых теперь воняло как от мокрой собаки. Голым он полез в ванну, и остался под струями воды на следующие полтора часа.

Когда он вылез, стены сплошь были покрыты испариной. Подсвеченное зеркало так же размывало его лицо. Перед ним он застрял ещё на добрую половину часа, пока приглаживал волосы всеми способами, что пришли в его голову до того, как удалось определиться с видом причёски. Свои вещи он погрузил в стирку и голым вернулся в Комнату.

Здесь по-прежнему стоял резкий запах мочи, но даже он не смог помешать парню первым делом привести себя в порядок. Он открыл шкаф, осмотрел внутри вещи. Себе он выбрал широкие брюки, которые кончались не доходя до его лодыжек, надел ремень через две передние петельки, чтобы тот болтался сзади и точно так же надел второй ремень, только несколько туже и в боковую петлю. Это устроило его больше, чем прогулка в логове похитителя голышом. К торсу парень выбрал свободную тёмную кофту, а поверх неё меньшего размера футболку в яркие полосы. Носки ему не понравились никакие, и в итоге он надел белый носок на левую ногу, и чёрный – на правую.

В тысячный раз парень подбежал к зеркалу. Снова можно крутиться возле него, переправлять всё, до чего есть желание дотронуться. Лицо без вести пропавшего постепенно становилось самодовольным. И вдруг его осенило.

Под внезапной спешкой он кинулся к компьютеру. Волосы ещё были влажными и раздражающе падали на лицо.

– Давай же, давай. – Торопил машину мальчишка.

Не успел рабочий экран до конца прогрузиться, и Коля тут же защёлкал мышкой по иконкам.

«Доступные сети не найдены».

– Ну твою мать! – он почти расплакался.

Надежда оставалась ещё на Bluetooth. Потом на кабель. Только, когда он излазил весь стол, стену за ним и процессор вдоль и поперёк, надежд не осталось. Тогда в Комнате прекратилась возня на продолжительное время, в котором амфибией подросток застыл в унынии.

Из оцепенения его вывело раздражение. Его пробудила острая вонь из ведра. Ему-то и пришлось ответить за все разочарования и неудачи ребёнка за последние несколько дней. Коля победоносно сливал всё его содержимое в унитаз, промывал более трёх раз водой в ванной, но пропитавшийся пластик продолжал источать зловоние, и Коля поставил его закрытым под ванну.

Только собрался уже он выключить в ванной свет, как за спиной его раздался звон. Что-то стукнуло прямо за ванной. Коротко и уверено. Мальчик вернулся на влажный коврик, откуда донёсся этот странный звук. Вероятно, он шёл из-под ванной.

Коля залез туда снова. Точно. Прямо на ведро, задетая непосредственно им, упала кафельная плитка. Чудом она не разбилась – повисла на крышке ведра. Одной рукой парень придвинул её к стене, и под ней открылся сложенный много раз листок в клетку. Коле хватило настороженности ни осанкой, ни движением рук не подать вида, что он взял этот листок, а потом спрятал его в карман. Внешне подросток тут же забыл о случившемся. Даже точнее – демонстрировал, что ничего вовсе и не случилось.

Вновь ни чем не озабоченный он подошёл к не-окну, но заключил, что это «хрень какая-то». То же ждало и остальные предметы Комнаты, которые он получил-таки возможность как следует разглядеть. Вскоре он нащупал в кармане сложенный лист и неприметно вернулся с ним в ванную. Пока позирование перед зеркалом выглядело его основной задачей, сам он оглядывался на потолок и верхние углы. Очевидных камер ему не приходится видеть. Тогда прямо в одежде он забрался в ванну, задёрнул шторку и улёгся в одежде. Здесь он развернул найденное письмо. «Любимая мама, я знаю, что скорее всего я сейчас мёртв, мне очень жаль…». Лицо его вытянулось и осталось таким до конца написанного текста.