(Не)строго бизнес

– А что насчет её? – не могу произносить ни имя, ни фамилию этой женщины. У меня до сих пор мороз по коже от её жуткого, истеричного смеха.

– Я привел к банкротству компанию Уэбстера. Строго бизнес, малышка. Ты не хуже меня знаешь, какие правила игры на большом поле. С Дженнифер мы были любовниками до того, как она вышла замуж за старика Роба. Если тебя интересует любил ли я её, то однозначного ответа на вопрос нет. Наверное, да. Я был молод, неопытен, беден, полон амбиций и нерастраченного тестостерона. Она меня ослепила. Это действительно было, и врать, что мной двигали только инстинкты – бессмысленно. В тюрьме я таких, как она, только в журналах видел, а тут со мной в койке оказалась настоящая богатая красивая холеная сука, на которую все поголовно пускали слюни. Есть от чего потерять голову, – дальше Адриан фактически повторяет слова Уэбстер, которая рассказала мне их историю ещё в фитнес-клубе. Здесь она не наврала, лишь эмоций от себя добавила. – Все это неважно сейчас, Эм. Прошлое не имеет никакого значения. Я давно прозрел.

– Давно? – скептически уточняю я, и еще не зажившая рана на сердце снова начинает кровоточить. – Неделю назад ты не выглядел прозревшим.

– Она грозилась опубликовать подробности моей юности, если я не соглашусь на ее условия. Дженнифер требовала не только долгосрочные договора и снятие всех санкций с ее компании, но и брачный контракт. Я хотел уладить сложности, не предпринимая кардинальных мер, – сухо произнес Батлер, вводя меня в шок.

– Ты собирался жениться на ней?

– Конечно, нет!

– Но трахнуться с ней не побрезговал? Как, интересно, это помогло тебе уладить сложности?

– Никак, Эм, – безэмоционально отвечает Батлер. – Я выиграл время, пока мои информаторы искали компромат на Дженнифер.

– Выигрывал время при помощи члена? – меня несет, но я просто не могу удержать в себе жгучую ядовитую обиду. – Может, ты сам этого хотел, Батлер? Получил удовольствие?

– Эмили, зачем ты мучаешь себя? – Батлер пытается вразумить и одновременно успокоить меня. – Я действовал исходя из ситуации. На тот момент пустить ей пулю в лоб не казалось мне правильным решением. Я получил необходимые данные в то утро, когда ты вылетела в Москву, вышвырнул Джен из своей квартиры и аннулировал договора.

– Только секс аннулировать не получится, – вспыхиваю я. – Наивная дурочка Эмилия не вовремя приехала и все испортила.

– Ничего ты не испортила. Я признаю, что совершил ошибку, но не жалею, что стрелял в нее и Баррета, – совершенно спокойно говорит Адриан. Меня вновь мелко трясет, когда я вспоминаю, как Батлер «убрал» две жизни. Словно delete на клавиатуре нажал.

– И что теперь, Адриан? По сути Джен добилась своего. Секреты, за которые ты так держался, теперь известны всему миру. Я тоже приложила руку, но у меня есть … – дергаю плечом, не находя слов. Оправдание? Разве мне жаль? Я хотела спастись, освободиться от морального гнета и его оков, и мне жаль лишь то, что не удалось все решить мирным путем. Не хотела я его сливать и не знала, что кошмаром вся ночь и план обернется. Но и моих косяков никто не отменял. Ведь могла бы поговорить с ним, попытаться. Хотя он не дал бы сказать, нашел бы способ меня и дальше удерживать «девочкой по контракту». Не произойди эта ночь, Адриан и я вряд ли бы прошли через полную переоценку ценностей, которая меняет всю колею наших путей, и полностью меняет наши взгляды на жизнь, на принимаемые решения.

Люди до банального просты. Иногда нам нужно пройтись по тонкой нити. Над пропастью, едва удерживая равновесие…чтобы хоть что-то понять, чтобы прозреть, измениться. Чтобы начать, наконец, ценить. Ценить жизнь. И просыпаться с простой мыслью, которая меняет все: сегодня – не очередной «день сурка», а ещё одно чудо, в котором можно найти миллионы возможностей и бесценные секунды времени, в которые мы можем любить близких.

– Тебе не о чем жалеть, Эмилия, – Адриан преодолевает расстояние между нами и поддевает мой подбородок, пристально заглядывая в глаза. – Теперь твои руки развязаны. Но главное, что ты жива, девочка, – в его голосе звучат одержимые нотки.

Я не могу унять мелкой дрожи в теле. Страх остается, не уходит. Ещё один удивительный факт: в моих глазах, Адриан Батлер – некто вроде жесткого палача и всесильного героя, одновременно.

– Все ещё боишься меня? Я не мог поступить иначе, Эмилия. Есть люди, против которых не работает закон. И они действуют исключительно за чертой закона, не понимая иных мер.

– Меня пугает все это, Адриан, очень. Твой мир, полный пепла и грязи. Я не хочу быть причастна ни к чему подобному, несмотря на мои чувства к тебе, – скулы Адриана подрагивают, словно я только что залепила ему мощную пощечину. – Все это слишком для меня, Адриан. Не знать, что будет завтра, жить в постоянном страхе, – теперь уже я нежно обхватываю его подбородок, скулы, и мы чертовски близко опять. Внутреннее чутье и эмпатия подсказывают мне, что он ждал совсем других слов, но я не хочу подстраиваться и угождать.