Не то место, не то время

Такую себя я боялась. Точнее, абсолютной страшной пустоты внутри себя, когда уходит страх и не чувствуются никакие границы. И будто бы кто-то стоит за спиной, готовый толи руку протянуть, то ли толкнуть в спину. Толи вытащить из пропасти, толи навсегда в нее низвергнуть.

Но все же это было и удобно. Как сейчас. Как когда умирали родили и оказался потерянным собственный дом.

Я смотрела как оживают огни в окнах дома. Их становилось все больше, и больше. Правильно. Нормальная жизнь на то и нормальная, что подчиняется правилам, ритуалам и расписанию. Обыватели рутинно пьют чай, заполняют улицы, торопятся на работу, в школу, университет. У каждого своя жизнь. Свои дела. И никто не знает, что ждет за углом.

Не знала и я. Но надежду прорваться не теряла. Кое-как в голове формировался план. Если не сверну себе шею, смогу выбраться. Если же не свезет, то…двум смертям не бывать.

Виски ломило от усталости. Но забравшись под одеяло, я все же забила имя Константина в поисковик (зря что ли в его номере рылась?). Никаких надежд я не испытывала. Скорее напротив, была почти уверена, что паспорт фальшивый.

Удивлению моему не было предела, когда выяснилось, что в интернете информации о моем обидчике пруд пруди. Без всякого труда я выяснила, что он богач, меценат и плейбой.

Несколько поколений кряду, его семья владела компанией, являющейся не самым крупным, но все же игроком на мировом алмазном рынке. Его отец, голландец по национальности, мать – русская. За сорок с лишним лет брака, они произвели на свет всего одного наследника. И мне не дает покоя вопрос, что делает наследник алмазной империи в ноябрьском Петербурге? Неужели не нашлось иного места, чтобы перекинуться в картишки?

Я проснулась, хрипя от страха, в ледяном поту. Меня трясло так сильно, что зубы отбивали дробь. Натянув одеяло до самого подбородка, я долго сидела, таращась в пустоту. Даже осознав, что реальность победила страшный сон, успокоить я не могла. Проспав всего несколько часов, я насмотрелась ужасов на многие годы вперед. Мне снились кровь и игральные карты. По бесконечному петляющему коридору за мной гнался истекающий кровью Иванов, когда же я пыталась найти спасенья, надо мной смеялись громко и зло, а мачеха грозила мне пальцем и твердила: «Маленькая дрянь! Сдохнешь как твои родители, а нет, так я помогу-у-у-у-…». И я бежала дальше и быстрее, уворачиваясь от кровавых пальцев Иванова, мимо Тимура, целующего нагую Анну. Прочь от Юсуфа, держащего за спиной восточный кинжал причудливой формы, не видящего, что Игнат целится в него из укрытия, а девка Бунькова вновь подмешивает цианид в бокал с кроваво-красным вином. Константин наблюдал за мной откуда-то сверху и хитро улыбался. И в какой-то момент, я поняла, что он смотрит не из любопытства – он сделал ставку на мое пораженье, а бесконечные коридоры – лабиринт, из которого можно либо выбраться, либо погибнуть. Еще повсюду были бриллианты. Сверкающие камни словно щебенка валялись повсюду. Они слепили меня нещадно, сбивая с пути. Иногда на их идеальной поверхности, я замечала капли алой крови. Но Инессу и Кузьму кровь не смущала, стараясь никому не попасться на глаза, они жадно набивали ими карманы.

Бриллианты сопровождали меня не только во сне, но и наяву. Далеко не сразу, но я все же заметила на тумбочке коробочку из черного бархата. Засыпая я ее не видела, откуда же она взялась понять не могла. Не ожидая ничего хорошего, открыла ее и замерла.

На бархатной подушечке лежал кулон дивной красоты. Неизвестный кудесник создал из нескольких разноцветных камней дивный цветок. В его сердце находился самый крупный камень цвета шампанского, а вокруг причудливая россыпь в виде лепестков из розовых, голубых, белых и черных камушков. Кулон приковывали взгляд, вызывал искреннее восхищение.

А еще страх. Ибо я понятия не имела, откуда он взялся. Но совершенно точно знала, что номер на ночь запирала.

Отшвырнув коробочку, я бросилась к двери. Она все также закрыта. Но ведь кто-то заходил в мой номер!

От страха перед тем, что могло случиться, закружилась голова. Ойкнув, я начала оседать на пол. Но ухватившись за стену зажмурилась накрепко и заставила себя успокоиться. Когда же мне это удалось, я вновь почувствовала себя бездушным автоматом. С чем себя и поздравила.

Приняла душ, заправила постель и прибралась в комнате (если уж гости сюда ходят сюда как на парад, хоть за бардак стыдно не будет). С аппетитом позавтракала под веселые рассказы Люси и, налив в «Флибустьере» себе еще кофе в стаканчике, вышла на улицу.

Сегодня не было ни дождя, ни ветра, ни солнца. А холод стоял зимний. В любой другой ситуации, я бы ни в жизнь на улицу не вышла. Приготовила бы горячего чайку с печенюшками, закуталась бы в теплый плед по самый нос и отправилась в книжное путешествие. Сейчас же была готова оказаться где угодно, но не в отеле. И, к сожалению, мои нынешние будни обставят большинство триллеров по накалу страстей, опасностей и возможностей распрощаться с жизнью и свободой.