Не трогай! Это на Новый год

– Ой, ну если вот ты, красавчик, будешь меня теснить, я не против, – плотоядно облизнув губы, сообщила одна из них, а остальные поддержали ее дружным хохотом и пошлыми подмигиваниями в адрес Яра. Меня как будто никто не заметил.

И чем больше он перешучивался с танцовщицами, отвечая на их заигрывания, тем злее становилась я. Словно в груди появилась трещина, а оттуда сочился яд, медленно разъедающий внутренности.

Я молча оделась в костюм, понимая, что в этот раз мне вообще стесняться нечего: Яр на меня даже не глянет, ведь на фоне этих образцово-показательных поп, ног и грудей мое тело терялось, как скромный жигуль среди шедевров немецкого автопрома.

Яр как раз цеплял на себя бороду, когда к нам заглянул организатор праздника. Невысокий мужик с хищно бегающими глазками.

– Привет-привет, ага, вижу, уже готовы. Молодцы. Тааак… а это у нас что?

Он по-хамски ткнул в меня пальцем. Я покраснела и попыталась что-то ответить, но не смогла.

– Снегурочка, – спокойно ответил Яр. – А в чем проблема?

– Вижу, что Снегурочка. Мордашка отличная, но че платье у нее такое бабское? Покороче ничего не было?

Я все еще молчала, чувствуя, что готова от стыда провалиться сквозь землю.

– Не было, – процедил сквозь зубы Яр, и по голосу было ясно, что он еле сдерживается. – Для стриптиза у вас и других артистов хватает. – И он небрежно кивнул в сторону полуголых танцовщиц.

Я испуганно посмотрела на организатора, боясь, что тот сейчас рассердится на нас, но вместо этого он наоборот просиял.

– Точно! – он хлопнул по заду ближайшую к нему девушку. – Мариш, дайте ей юбку. Которые у вас на первом танце были, такие голубенькие.

Та презрительно на меня глянула:

– Размер?

– Чего? – искренне не поняла я.

– Жопы твоей, чего еще!

– Девяносто один, – пробормотала я, смущенно глянув на Яра. У меня всегда были более крупные бедра, чем мне того хотелось. На контрасте с довольно тонкой талией это выглядело очень вызывающе, так что я всегда старалась подбирать такую одежду, чтобы этого было не видно.

– Тогда Иркину возьмешь. Ир, дай!

Брюнетка в углу порылась в куче своих вещей и швырнула мне клочок блестящей голубой ткани, который я машинально поймала.

– Порвешь – убью, – предупредила она.

– Надевай! – махнул мне организатор.

– Не надевай, – прорычал Яр. – Мы так не договаривались.

– Яр, – испуганно пролепетала я, – ты чего? Да все нормально, я надену. Мне несложно. Надо так надо.

Я нырнула в угол комнатки, укрывшись за погребенной под куртками вешалкой, и быстро сменила платье на юбку. Она плотно обтянула бедра и заканчивалась прилично выше колена. А шубка, которая раньше была поверх платья, теперь надевалась только на белье, и я плотнее застегнула верхние крючки, чтобы декольте не вышло слишком откровенным.

– Вот так, – одергивая чересчур короткую юбку, я выбралась в центр комнаты и встала, со страхом ожидая вердикта заказчика. Но тот вдруг длинно присвистнул, оглядел меня снизу доверху и ухмыльнулся:

– Вау! Вот это конфетка!

– Выражения подбирай, – процедил Яр, глянув на него так, будто хотел задушить прямо сейчас.

– Какие ножки! – он причмокнул губами, не обращая на него никакого внимания. – Вот так и будешь, поняла? Все, я побежал. Через десять минут ваш выход.

Дверь хлопнула.

– Мудак, – зло сказал Яр. – Не надо было соглашаться, Сань.

– Почему? – я неловко покрутилась перед зеркалом. – Я так плохо выгляжу?

Танцовщицы захихикали, а Яр мрачно ответил:

– Ты слишком хорошо выглядишь. Когда начнем, далеко от меня не отходи, поняла?

И резко отвернулся, как будто ему было неприятно на меня смотреть.

* * *

Когда мы с Яром вышли перед толпой взрослых пьяных людей, а ведущий сунул мне микрофон, я едва не сбежала обратно в гримерку. Сейчас я не понимала, как могла испугаться того первого утренника в милом уютном детском садике, потому что разгар новогоднего корпоратива оказался в сотни и тысячи раз страшнее.

Мой язык прилип к небу, я едва сумела поздороваться с гостями, но Яр, к счастью, подхватил меня и начал весело тараторить что-то про елку и Новый год. Стандартные стихи и поздравления завершились тостом за уходящий год. У нас в руках стараниями ведущего тоже оказались бокалы, и мы стали обходить столики, чтобы все гости могли с нами чокнуться. Я держала на лице приятную улыбку, стараясь не обращать внимания на свист, сальные взгляды и приглашения присесть «к дяде на коленки». Яру это давалось труднее. Я видела, какими темными и злыми становились его глаза и как они прищуривались каждый раз, когда звучал сомнительный комплимент в мой адрес. Одному особо наглому мужику даже прилетело посохом за то, что он попытался схватить меня за задницу.

– Ох простите, – степенно проговорил Дед Мороз, когда гость ойкнул и зашипел, потирая руку. Вот только в голосе дедушки не было ни следа раскаяния, а в белых усах спряталась довольная усмешка.

Мы провели первый блок и с облегчением сделали небольшой перерыв на танцевальную паузу – буквально на пару треков. Яра утянул к себе ведущий, чтобы решить вопрос с подарками на конкурсы, а я стояла и смотрела на танцпол.

И вот тут все и случилось.