(Не) твой

Улыбаюсь про себя. Хорошие мальчики.

– Ох, какие вы молодцы! – мама восторженно охает, оглядывая масштабы проделанной работы. – Отца то радикулит совсем замучил. Он потом два дня бы не разогнулся, а вы все так быстро сделали! Как только закончите, руки мыть и за стол, – схватив в руки пустой таз из-под белья, мама направилась домой.

Спустя пару минут папа выглянул во двор.

– Есеня! Тебя к телефону!

Черт. Не дадут расслабиться совсем. Выходные называется…

– Кто?

– Не знаю, из города. Женщина какая-то!

– Это хорошо, что женщина, – подмечает довольно Гера. – Юрий Михайлович, если парень звонить будет, мне давайте.

Папа кивает, демонстрируя Греху поднятый вверх палец. А я снова закатываю глаза. Ну что за первобытный человек? Надев юбку, подхожу к краю крыши, где установлена лестница.

– Тебя поймать, Синичка?

Гера уже тут как тут.

– Доски выноси, не отвлекайся, – кричит ему Миша. Грех подается к нему, эти двое начинают бороться. А я, воспользовавшись отсутствием внимания с их стороны, быстренько ретируюсь с крыши.

– Алло, – прижимаю трубку к уху, осматривая себя в настенном зеркале. Убираю подтеки туши.

– Есения, добрый день! – раздаётся на том конце провода голос Екатерины Семеновны. Вот уж кого не ожидала услышать, так это нашу зав кафедры.

– Здравствуйте.

– Есения, у меня отличные новости! Я нашла место для тебя в клинике! Нужно срочно вернуться в город. Через два дня начинается практика, и ты будешь в числе счастливчиков, кто сможет практиковаться у самого Арферова!

Она говорила так быстро и так восторженно, я едва успевала улавливать смысл ее слов.

– Но, как же парень из заграницы?

Мне все еще не верилось. Происходящее было похоже на чей-то розыгрыш.

– Не знаю, каким чудом, но освободилось еще одно свободное место. В общем, жду тебя завтра на кафедре в два часа дня!

Я положила трубку, но еще несколько минут стояла неподвижно. А потом вышла на улицу, подставив лицо солнцу. Чудо… я хотела впитать это как можно сильней, насладиться им как можно дольше. Справа, чуть вдалеке стоял парень моей мечты. Приехавший ко мне за триста километров просто для того, чтобы объяснится и увидеться. А сейчас он вместе с моим другом разобрал целый сарай подчистую. Просто потому что об этом его попросил мой отец. Только что в мои руки вернулась практика мечты. Мне хотелось запомнить это ощущение. Ощущение абсолютного счастья.

Не заметила, как замечталась. В себя пришла, когда меня прижало к чему-то горячему и твердому.

– Синичка, ты смерти моей хочешь? Ну-ка, быстро оденься! Либо я запрусь с тобой в спальне, – его губы коснулись оголённого участка шеи. Колени тут же подкосились.

– Гера, тут мои родители, – я попыталась отстраниться, но он не дал.

– Кто звонил? – прошептал, продолжая покрывать мою кожу поцелуями. Было сложно сосредоточиться на чем-то другом, кроме мурашек, бегущих по телу.

Повернулась, обхватив руками его крепкую шею. Посмотрела в его глаза и на секунду потерялась в них.

– Ты надолго здесь?

– Завтра уезжать нужно. У меня дежурство, – Грех выглядел расстроенным. Я улыбнулась.

– Ну вот и славно. Поедем вместе.

Он выгнул бровь. В ответ на его непонимающий взгляд, пояснила.

– Меня взяли на практику в город.

* * *

Вечер был душевным. Миша с Грехом неустанно юморили, парни с готовностью поддерживали папино желание выпить, а мамино – поболтать о политике и о сложностях в нынешней жизни. Когда родители узнали, что Грех воевал, так и вовсе прониклись к парню уважением. Гера же ни на секунду не отпускал меня от себя. Все ближе пододвигал мой стул к своему, постоянно накладывал в тарелку еды и все сетовал, что я слишком мало ем. Ей богу, они с мамой хорошо спелись на эту тему.

Как я поняла из рассказа парней, в отделение милиции прошлой ночью они так и не доехали. Решили все вопросы с участковым в машине и отправились сразу к Мишке, где и состоялся между ними разговор по душам. А по сути, пили они до утра, и к приходу ко мне уже были друзьями «не разлей вода».

Сегодня досиделись до того, что Мишка сильно перебрал. Папин самогон кого хочешь с ног свалит. А вот Грех в отличие от Овсянникова держался молодцом, и выглядел вполне трезвым. Он то и потащил Овсянку домой.

– Хороший парень, – улыбнулась мама, убирая со стола.

Я стояла у раковины, мыла посуду.

– Хороший, – тут сложно было не согласиться. – Мама, мне завтра уезжать нужно.

– Я уже поняла, —расстроено вздохнула. Практика в городе была радостью только для меня. Родители не разделяли моего стремления. Им не хотелось расставаться с дочерью и в летние месяцы.

– Я собрала тебе сумку, завтра утром еще пирожков напеку в дорогу. Ты билет купила?

– На станции возьму. Сейчас каникулы, проблем не должно быть.

– Давай, помогу, – поставив рядом последнюю стопку грязной посуды, мама потеснила меня.

– А ты иди, отдыхай. Выспаться надо. А то как в город вернешься, сразу запрягут тебя.

Я не стала с ней спорить. Тут же отправилась в душ. Пока купалась, думала о том, что мы так неожиданно и спонтанно расстались с Грехом, даже не договорились о завтрашней встрече. Утром наведаюсь к Мише. Еще и с другом хочется попрощаться.