(Не) твой

Сделал знак своему бойцу. Тот отошел от Еси. Я подбежал к ней. Она вжалась в стену. Рыдает, трясется. Стиснул ее в руках, прикрыл глаза. Предательница ведь. Сука последняя. Подставить меня хотела. И подставила. Сдать бы ее, да не могу. Вот, бл*ть, понимаю, что подохну лучше, а ее не отдам им. Только я имею право ее наказывать. Только передо мной виновата. Больше не перед кем.

– Убегай при первой возможности. Не верь им. Поняла? – прошептал.

Она тряслась, молчала.

– Ну все. Киров, заканчивай это представление. А то я расплачусь сейчас. Телку в подвал. Этого в расход, – раздался голос Старика.

Я поднялся, загораживая ее от них. Понимал, что не получится выйти. Последнее что я помню – ее громкий крик. И боль. Удар. Прямо по черепной коробке. И темнота. Глухая и беспросветная.

Глава 37

Есения

Все было совсем не так, как должно. Чертов Старик обманул меня. Да и я хороша, поперлась в самое пекло. Нещадно ныла рука. Возможно у меня перелом. Амбал Старика так сильно швырнул меня о стену, я думала, что мне настал конец.

Я так стремилась уничтожить Греха, убежать от него, а в этом аду смотрела на него как на последний шанс к спасению.

Я не знаю, почему он встал на мою защиту. Почему пытался отстоять меня. Но даже Грех не сможет одержать победу. Он один против всех.

Они бросили меня на холодный цементный пол. Я сидела в углу, боясь даже подняться. Надо мной стоял надсмотрщик. Под его пожирающим взглядом мороз бежал по коже. Но самое отвратительное было не это. Справа от меня, полураздетый и подвешенный за руки цепями к потолку висел Грех. Весь его торс был залит кровью. Его глаз заплыл, губа была разбита. Они избивали его словно боксерскую грушу. Огромная высокая сволочь, с битой в руке. Он уничтожал Тайсона.

После каждого удара, Гера еще сильней закусывал губу. Не кричал, не молил о пощаде. Лишь тихое рычание и шумные выдохи доносились с его губ.

Я не могла этого видеть, спрятала лицо в ладонях.

Внезапно дверь открылась, и в комнату вошел человек Старика. Киров. Как я поняла, он правая рука главаря.

– Вот и палач пришел. Олег, – обратился к Кирову тот, что караулил меня. – Когда уже телку нам дадут? Запарился ждать. Чего стеречь то ее?

Олег метнул в него недовольным взглядом.

– Не спеши, успеешь.

Он повернулся к Греху. Заметив Кирова, Тайсон открыл не заплывший глаз.

– Чего долго так? – проговорил хрипло Гера. Киров ухмыльнулся.

– Думал. А еще промариновать тебя хотел. Чтобы ты прочувствовал весь кайф. Ты же знаешь, Старик любит, чтобы каждый успел покаяться перед кончиной.

– Проповедник долбанный, – засмеялся тихо Грех, а потом скривился от боли. Сплюнул в сторону кровь.

– Много ты взял на себя, Гера. Богом себя возомнил. Подумать только, самого Старика решил убрать.

– Есть немного. А ты к делу уже переходи. Хочешь завалить, вали…

– Завалю, погоди, – Киров обернулся ко мне.

Я только сейчас поняла, что слушаю их разговор слишком внимательно, не дышу от волнения. Мне стало не по себе под пристальным взглядом мужчины. Такое чувство, словно он оценивал меня.

– Ты же мог на своем настоять, – обернувшись к Тайсону, произнес Олег. – В отказ пойти. Поимели бы телку да выбросили, и к тебе не было бы предъяв. Нахр*на ты полез в это?

Тайсон засмеялся.

– Любишь чтоли?

Я замерла. Даже о боли в руке забыла, смотря на Тайсона в этот момент. Глупость какая. Наша жизнь висит на волоске, а меня интересует, что он ответит.

– Ты думаешь, я настолько идиот, чтобы любить шл*ху?

Привкус горечи появился во рту. Отвернулась, ругая себя за слабость. Мне сейчас о своем спасении нужно думать, а не об его отношении ко мне. Кроме ненависти у Греха ко мне ничего нет, это я уже знаю.

– На идиота ты не похож. Тогда что? – Киров снял ствол с предохранителя и наставил его на Греха. Тайсон посмотрел на меня. Мои глаза заволокло слезами. Нет. Я не могу это видеть. Только не его взгляд перед смертью. Только не убийство. Снова.

Он молчал. Слишком долго молчал. В глазах ни единой эмоции, только краешек его губ слегка приподнялся.

– Она – моя вещь, – проговорил Грех, а меня словно ледяной водой окатили. – А свои вещи я никому не разрешаю трогать. Даже испорченные, ставшие ненужными. Даже шлюху не отдам. Только я ее могу драть. Больше никто, – в его голосе столько презрения было. Меня затошнило.

Киров засмеялся, мазнув по мне взглядом.

– Никогда еще не встречал таких психов, как ты. Ну все, пора заканчивать это. – он перехватил пистолет в другую руку, упер его дуло в лоб Тайсону. Грех не мигая смотрел ему в глаза. В глаза своему убийце. И улыбался.

Я закрыла глаза. Закричала, закрыв уши. Выстрел. Снова и снова. Три громких звука. И тишина. Меня трясло. Мутило. А потом услышала его голос.

– Все-таки работаем вместе?

Что? Не верю. Как это может быть? Распахнула глаза, замерев от ужаса. Грех. Живой. Все так же висит на цепях, а двое бандитов, находящиеся помимо нас в комнате мертвы. Они лежали на полу в луже собственной крови.

– Напомни мне, нах*ра я пошел на это? – почесав затылок, задумчиво проговорил Киров.