(Не) твой

– Спасибо, – Есения принимает из его рук угощение, виновато улыбаясь. Ее жест заставляет меня улыбнуться. У девчонки должно быть огромное и доброе сердце. Как умело она сглаживает углы.

– Слушай… Римма, – жду, когда подруга Синички метнет в меня взгляд. – Ты не думай, нам самим это не нравится. Просто работа у нас такая, деваться некуда особо.

– Работа, – смеется она ехидно. – Можно подумать, вас заставляют. Могли бы и в другом месте работать. На заводе, к примеру, у станка.

– Да завод уже закрыли, так что рыпаться нам некуда, – ржет Питон.

Есения поворачивается ко мне.

– Гера, правильно?

– Так точно, – улыбаюсь как дебил. Руки так и зудят от желания потрогать ее каштановые локоны, развивающиеся от потоков ветра из открытого окна. Мне, почему-то кажется, что ее волосы должны быть невероятно мягкими.

– Вы простите, спасибо вам. Остановите, мы лучше выйдем.

В ее глазах мольба. Не хочу, чтобы она боялась.

– Михалыч, останови после светофора.

Приходится заставлять себя поступать правильно. Но расставаться с ней – меньшее, что я могу хотеть. Эта девчонка как магнит. Еще тогда, в клубе запал, когда увидел ее на танцполе. Выглядела скромнее других, одета тоже не броско, но она будто не в толпе была, а над ними всеми возвышалась. Глаз оторвать не мог, как подорванный стоял и пялился. Пять лет не курил, а в тот вечер сорвался. Сильное разочарование пережил, когда увидел ее рядом с тем хмырем. За руку ее так держал, с*ченыш… Еле смог сдержаться. Сам себя одернул. У них, может, отношения, а я тут рожу ему начистить собираюсь. Понимал ведь, что не стоит лезть, но в груди, с*ка, что-то щелкнуло. Так дерьмово стало, словно мою девчонку уводят.

А сегодня, когда увидел, как Степа едва ли не волочит за собой, взбесился. Чуть другу рожу не начистил. Сдержался. Работа ведь у нас такая. Да и он не знал ее.

Схватил девчонку и потащил к нашим, желая как можно быстрее спрятать ото всех, нарушая все возможные инструкции и правила. Уверен, что это не останется незамеченным. Нет, пацаны, конечно, прикроют перед начальством, но кто-нибудь, да донесет. Да и плевать. Не мог я оставить ее там, не мог позволить затянуть в то безумие.

Автобус тормозит, Михалыч открывает двери. Я выхожу первым. Подаю руку Синичке. Римка проходит мимо, игнорируя меня.

– Гера, только быстро давай, – раздается из глубины салона голос Питона.

Киваю пацанам.

Отхожу с девчонками на несколько метров. Синичка останавливается, неуверенно топчась на месте.

– Сами доберетесь? Помощь не нужна?

– Доберемся, – кивает, смущенно улыбаясь. – Наша общага в двух кварталах. Спасибо за помощь, правда. Если бы не вы, ночевали бы мы сейчас в камере.

Я киваю. Не знаю, что сказать. Как-то слишком все напряженно вокруг. Чертова подруга. Смотрит на меня как на врага, да и Синичке небось в голову ерунду вбивает.

Есения улыбается и еще раз благодарит меня, направляясь за подругой. А я понимаю, что не могу вот так просто отпустить ее. Будто на автопилоте срываюсь следом, хватаю ее за запястье. Синичка замирает. Поднимает на меня удивленно-испуганный взгляд.

– Свидание. Ты обещала мне, – подмигнув, улыбаюсь ей. Пошло оно все к чертям. Если не попытаюсь, буду идиотом.

Наверное, мы смотримся очень странно. Стоим посреди улицы, бугай с бронником на груди и автоматом на перевес и маленькая хрупкая девочка, от решения которой зависит так много.

– Какое свидание? – вступает ее подруга, одергивая Синичку. – Ты спятила? На свидание с ним собралась?!

Римма поднимает на меня гневный взгляд, и тянет за собой Есению.

– Езжайте уже отсюда!

Стою и пялюсь на удаляющиеся фигуры девушек. Черта с два я отстану. Она – моя.

– Греховцев, давай быстрей! Наши все уже в отделе! По шапке настучат! – раздается громкое из салона.

Чертыхнувшись, сплевываю в сторону. Теперь готовься к выговору. Майор тот еще гад. Так просто ситуацию не оставит. Да и стукачей у него полно. Как пить дать, уже прознал обо всем.

Три дня спустя

Стоял и жал на кнопку звонка. Сил не было даже постучать в дверь. Хотя, внеочередное дежурство, не самое худшее, что могло мне светить за проступок.

Когда Марина, открыла дверь, в буквальном смысле ввалился в квартиру.

– Эй, тише ты, боец. Пришибёшь ведь, – засмеялась девушка, отступая в сторону.

– Прости, я двое суток без сна, вырубает жестко, – скинув в углу берцы, прошел вглубь комнаты. Словно по команде под ногами стал кружить маленький жучок, с двумя пушистыми хвостиками на голове. Полинка, дочка Питона.

– Грех, проходи! – раздался из кухни Петин голос.

– Проходи дорогой, только руки помой и за стол, – Марина забрала из моих рук спортивную сумку. Кивнув, послушно поплелся в туалет.

– М-м-м, вкусно пахнет, – крикнул, вытираясь полотенцем. Запах в квартире стоял изумительный.

– Рыба жареная и картошка на ужин, – произнесла Марина, когда я зашел в кухню. Друг сидел за столом.

Увидев разнообразие блюд, даже усталость сошла «на нет». Забыл уже, когда нормально питался. Набросился на еду словно волк, который только что из леса выбрался.