(Не) твоя жена

— Ммм, интересует его судьба? — он по-прежнему ухмыляется, но уже зло, с недовольством. — Остались чувства? Иллюзии на его счет? — подается ко мне, снова давя взглядом.

— Нет, ничего подобного не осталось. Просто интересно.

— Он ответил за то, что обманывал тебе и грабил меня. Вернул все долги сполна, не переживай.

— Хорошо, — киваю. Жалею о том, что спросила. У мужа изменилось настроение.

У Эмина звонит телефон, он выходит за дверь поговорить, оставляя меня одну. Допиваю игристое, решая, что это мой последний бокал. Я уже пьяна, голова кружится. Усмехаюсь сама себе. Поднимаюсь с места, подхожу к прозрачной стене, смотря вниз на танцующую толпу. Тоже хочется танцевать под оглушающую музыку и ее вибрации, проходящие через все тело. Хочется забыться, раствориться и отпустить себя. Боже, игристое вино – коварный напиток. Очень легко пьется, но быстро дурманит голову.

Из скрытых колонок начинает литься знакомая песня на английском, тихо подпеваю, слегка двигаясь под музыку.

Вздрагиваю, когда чувствую, как к моей спине прижимается грудь Эмина. Его ладони стискивают мою талию, а горячее дыхание обжигает висок.

— Продолжай танцевать, — шепчет он мне. Застываю, сглатывая, ощущая себя в ловушке. Если утром я смогла сбежать, то сейчас уже не выйдет. — Двигайся, Алина, — настаивает вибрирующим, слегка хриплым голосом. Двигаюсь, плавно скользя спиной по груди. Останавливаюсь, когда упираюсь попой в его пах. — Продолжай, малыш, — ведет ладонями по моей талии, ниже к бедрам, сжимает их, вынуждая двигаться, управляет, задавая темп. — Умница, расслабься, откинь голову мне на плечо и отдайся музыке, — от его глубокого голоса идут мурашки по коже. Голова кружится еще больше, и я с лёгкостью, наверное, впервые отпускаю себя рядом с Эмином. Откидываю голову на его плечо, прикрываю глаза, отдавая себя музыке и мужу. Это все равно неизбежно, пусть делает все что хочет.

Глава 26

Алина

Продолжаю танцевать, отпуская себя. Эмин ведёт, управляя мной. Бедрами через одежду чувствую, как увеличивается и твердеет его член с каждым моим движением. Но страха нет, он растворился в шампанском. Его сильная рука собирает мои волосы, сжимает, удерживая, словно я способна сбежать.

— Вот так, малыш, — вкрадчиво произносит и ведет носом по моему виску, глубоко вдыхая. — Ты моя, и отдаваться мне не больно.

Другой рукой дергает платье, окончательно открывая грудь. Вскидываю руки, пытаясь прикрыться.

— Там люди, — шепчу ему я, указывая на толпу внизу.

— Они нас не видят. С той стороны стена зеркальная.

Тянет меня за волосы к себе. Это не больно, Эмин просто задаёт направление, и я тянусь к нему сама. Прикасается к моим губам, сначала обманчиво ласково, а потом жадно сминает, настолько, что я не успеваю за его напором. Только приоткрываю рот, впуская в себя его настойчивый, умелый язык. Утром Эмин был нежнее, медленнее, сейчас же снова пожирает меня. Воздуха не хватает, всхлипываю Эмину в губы, пытаюсь поймать его руки, которые дергают пояс платья, но он отталкивает их, дергая сильнее и распахивая платье. Оттягивает бюстгальтер, открывая грудь, сжимает ее, мнет, кусая меня за губы. От такого напора голова кружится сильнее, тело обжигает кипятком, а низ живота болезненно тянет. Алкоголь очень коварен. Я возбуждаюсь от того, чего стоит бояться.

— Ты даже не представляешь, что я хочу с тобой сделать, — тоже задыхаясь, хрипит мне в губы. — Алина, — тянет мое имя. Каждая буква его голосом обжигает.

Надавливает пальцами на мои губы, вынуждая их приоткрыться.

— Я дико хочу эти губы, малыш, — просовывает пару пальцев мне в рот. — Оближи! — требует. А я теряюсь. — Немедленно!

Вожу кончиком языка по его пальцам. Трезвая я не решилась бы, сгорела бы от стыда. Пока играю языком с его пальцами, хищник усмиряется, уже поглаживая мои соски, аккуратно и так чувствительно, что я прикусываю его пальцы от удовольствия.

— Пососи! — хрипло рычит он. И я, не задумываясь, всасываю его пальцы. — Еще! Сильнее!

Послушно исполняю.

— Я хочу, чтобы вместо пальцев в твоем ротике был мой член.

О боже!

Это так грязно и одновременно возбуждает. Не узнаю себя. Когда я протрезвею, мне будет стыдно. Я пожалею.

— Нет, малышка, это не грязно, — словно читая мысли, шепчет он мне на ухо, прикусывая мочку. — Нет ничего прекрасней женщины на коленях, в моей власти.

Он вынимает пальцы из моего рта и забирается ими в трусики, проскальзывая между складочек, и я вздрагиваю от вспышки удовольствия. Тело снова гиперчувствительное. Каждое касание Эмина – ожог. Не могу сдержать стоны, они слетают с губ против воли. Это невозможно контролировать, весь контроль над моим телом у мужа.

Мычу, сжимая губы, пытаясь так откровенно не стонать, когда его мокрые пальцы растирают клитор. Эмин словно знает мое тело лучше меня, касается именно той точки, которая этого требует.

— Расслабь свои упрямые губы! — рычит мне в шею, одновременно покрывая ее хаотичными поцелуями. — Хочу тебя слышать!