(Не) твоя жена

Встаю с кресла, выхожу из кабинета, поднимаюсь на второй этаж. Прохожу в спальню. Алина сидит в кресле, кутаясь в плед и смотря в окно. Она не разговаривает со мной уже почти сутки. У ее отца положительная динамика. Он пришел в себя, но еще овощ. Шансов на полное восстановление нет. Алимов еще поживет, но уже неполноценно. Не чувствую вины. Он хотел подставить меня, но я его опередил. Таковы законы бизнеса, нужно всегда рассчитывать ходы. Если не откусишь голову первый, то ее откусят тебе. Но это все не имеет значения, если в глазах Алины я чудовище.

Мне всегда было глубоко плевать, кого во мне видят другие. Страх – самый лучший инструмент управлением людьми. Но с Алиной что-то пошло не так. Я хочу от нее большего. Эгоистично, очень много. Все.

— Поужинай со мной.

Надо, наверное, найти какие-то слова; они, определённо, есть. Быть мягче, сказать, что она стала для меня много значить. В чем-то раскаяться, убедить, донести до нее, кто она в моей жизни, но я так не умею.

Алина не реагирует, продолжая смотреть в окно и делая вид, что меня нет.

— Алина! — срываюсь, повышая голос. Девочка вздрагивает. Да, я пьян и не контролирую себя. Никогда не повышал на нее голос, я умел убеждать словами, взглядом.

— Я не хочу есть, — отрешённо отвечает она, кутаясь в плед и прячась от меня.

— Ты с утра не ела, и я тоже, — стараюсь контролировать голос. — Пойдём, — протягиваю руку. Иди ко мне, малышка. Не накаляй меня еще больше. Понимаю, что она не виновата, но меня взрывает, распирает от эмоций. Будь покорна, как раньше, и все встанет на свои места. Я все решу, я дам тебе все, что хочешь. Только не забирай у меня душу.

— Нет. Я не хочу, — как заведённая, повторяет она.

— А чего ты хочешь? — вкрадчиво интересуюсь я.

— Отпусти меня.

— Куда отпустить?

— Не знаю. Освободи меня от этого брака. Дай развод.

Зажмуриваюсь, пытаясь остаться адекватным.

— Нет, — на выдохе произношу я. Сколько раз мне нужно сказать ей «нет», чтобы она поняла, что принадлежит мне и назад дороги нет.

— Наш брак не имеет больше смысла, — добивает она меня, не оставляя шансов на вменяемый диалог.

— Наш брак – он уже не просто на бумаге, он гораздо глубже. И я не могу тебя отпустить.

Она молчит. Прикрывает глаза, пряча от меня свой невероятно глубокий взгляд, в котором я, похоже, утонул.

— Иди ко мне! — хватаю ее за руки, поднимая с кресла, срывая к чертовой матери плед, за которым она прячется. Меня вдруг сковывает пониманием, что я ее теряю. Я так долго ее приручал, что не могу этого допустить. Алкоголь внутри меня требует присвоить девочку, доказать, что она принадлежит мне, почувствовать. Ее тело всегда было моим, с первого раза, оно всегда мне сдавалась, оно чувствовало меня. Обхватываю ее затылок, дергаю на себя, впиваюсь в губы. Даже не целую, всасываю их, кусаю, зализываю укусы, ловя ее всхлипы. У нее очень сладкие губы, как наркотик, они отправляют меня, одурманивают, лишают разума. Мне кажется, я сошел с ума. Просто захлебнулся в ней, теряя себя, а вместе с этим и тормоза.

Срываю с нее домашнее платье, кажется, рву его, ничего не соображаю, это агония, слышу только треск. Прихожу в ярость оттого, что девочка не отвечает мне и даже не сопротивляется. Она как мертвая холодная кукла в моих руках.

Швыряю ее платье на пол, под ним только трусики. Трогаю ее тело, то грубо сжимаю, то ласкаю, чувствуя, как барабанит кровь в висках. Все, что я хочу сейчас, – это она. Я хочу, чтобы она отозвалась, ответила, мне нужно знать, что я ее не потерял. Мне нужно, чтобы она почувствовала, как мне дерьмово.

— Алина, девочка моя… Малышка… — шепчу ей, лихорадочно целуя ее губы, скулы, шею, плечи. — Ответь мне. Ты нужна мне сейчас.

Она действительно мне необходима в данный момент, как никогда, как глоток свежего воздуха. Иначе я задохнусь.

Но нет.

Никакой реакции.

Ну хотя бы оттолкни, накричи, дай пощёчину, прояви хоть какие-то эмоции, только не вот это гребаное равнодушие. Завожусь еще сильнее, подогретый яростью. Кидаю ее на кровать, срываю с себя одежду, нависаю над женой, пытаясь тормознуть себя и взять ее нежностью. Ласкаю грудь языком, всасываю, покрываю поцелуями ее живот. Мне просто необходима ее отдача. Она – все, что мне сейчас нужно. Для меня это важно. И дело не в сексе. Я хочу чувствовать, что она моя. Но не чувствую. Впервые, мать ее, не чувствую ровным счетом ничего. Она просто лежит и смотрит в потолок, даже не плачет, и мне хочется сдохнуть в этот момент у ее ног.

— Не хочешь так. Будет по-другому! — прихожу в ярость. Во мне просыпается то самое чудовище, за которого она меня принимает. Поднимаюсь с кровати, тащу ее за собой, сажаю на кровати, встаю вплотную. — Рот открой!

Я давно хотел этот рот. Но не мог заставить ее насильно. А сейчас срывает все планки.

Глава 34

Алина

Мне не больно, не противно, мне никак. Я делаю все, что он говорит, и жду, когда это закончится. Не понимаю, отчего мой муж в ярости, я ведь такая, как он хочет: послушная, ничего не чувствующая кукла, жизнью которой можно вертеть, как угодно.