(Не) твоя жена

— Тогда мне ничего не нужно! — вдруг отвечает она, снова обретая смелость. — Я забираю своего ребёнка и уезжаю. Нам ничего не нужно от человека, который не принимает нас. Это моя дочь.

Отхожу от нее, проходясь по комнате. Ни хрена она не поняла. Снова шантаж и манипуляции. Но я слишком хорошо ее знаю. Изучил до оскомины.

— Хорошо, после выписки вам соберут вещи, — соглашаюсь я. Ее глаза распахиваются. Не ожидала. — Ну что ты на меня так смотришь? Я только что сказал, что не потерплю манипуляций и шантажа, — снова надвигаюсь на нее, нависая. — Ты меня слышишь? Если бы ты научилась меня слышать, всего этого не было бы. Ты красивая девочка, я полагал, что неглупая. Могла бы сейчас жить полной жизнью в свое удовольствие. Ты сама определила свою судьбу. Я люблю жену. Насмерть люблю. И никогда от нее не откажусь. Что бы ты ни сделала. Посвяти себя материнству. Найди силы взять ответственность за дочь, которую привела в этот мир. Развивайся, научись чему-то, устрой свою жизнь, пока не поздно. Нуждаться ни в чем не будете.

Разворачиваюсь, иду на выход.

— Я назвала ее Евой, — тихо сообщает мне Инга. Уже без обиды и претензий. Оборачиваюсь.

— Хорошо. Красивое имя. Я оформлю документы. Детская готова. Все необходимое тоже. Квалифицированная няня с медицинским образованием тоже ждет.

— Спасибо, — впервые меня благодарит. Качаю головой. Выдыхаю.

— Позаботься о девочке. И моя мать хочет общаться с ребёнком.

— А ты? — всхлипывает она.

— И я постараюсь, насколько смогу, — разворачиваюсь, ухожу.

Мать ждет меня в холле внизу. Помогаю ей надеть плащ. Выходим на улицу.

— Как Алина? — спрашиваю я.

— Ну как она может быть… — разводит руками мама. — Убила бы тебя за эту девочку.

— Я заберу ее.

— Нет! — снова отрезает. — Пойдём-ка пообедаем, — указывает на ресторан через дорогу. — Поговорим.

Киваю. Ладно, поговорим.

Садимся за столик, делаем заказ, молча дожидаемся напитков.

— Мам. Алина моя жена, — мягко пытаюсь донести. — Да, у нас непростой период в жизни. Да, я поступил неправильно. Дочь была зачата и появилась против моей воли. Да, я мудак, что допустил это, что не рассказал об этом Алине. Да, я женился на ней по расчёту. Я в каких-то моментах был холоден и циничен, — на все мои слова мама кивает.

— Признание самому себе – уже большой шаг.

— Но… — делаю глоток воды. — Она моя жена и, что бы ни случилось, должна быть рядом. В моем доме, в моей постели, рядом со мной.

— Ну вот мы снова откатываемся назад.

— Почему?

— Потому что… — задумывается. — Как я могла вырастить такого эгоиста?

— При чём здесь моя эгоистичность?

— По твоим словам: «Алина должна». Не ты должен ей за свои ошибки, а она тебе должна. Должна быть рядом, должна понять, должна простить, должна принять.

— Ты неправильно понимаешь, — выставляю руки.

— Так. Давай поговорим по-другому.

Сдаюсь, киваю. Я настолько морально вымотан, что не могу сопротивляться.

— Давай начнем с того, что Алина очень молодая девочка. Наивная, неопытная, недолюбленная. Ты первый мужчина в ее жизни, ты выше, сильнее, морально устойчивее, циничнее, жёстче. Она не выдерживает твоего давления. Нет, ответь сначала на вопрос: ты ее любишь?

Киваю, на мгновение прикрывая глаза.

— Вот когда ты сам себе в этом признаешься и впустишь эту любовь в себя, тогда почувствуешь Алину.

— Я осознаю это.

— Не осознаешь до конца, поскольку не можешь произнести это вслух.

— Могу. Я люблю. Никого до нее не любил настолько осознанно.

— Прекрасно. Тогда найди к ней подход, но не давлением и ультиматумами. Алина – это не бизнес. Девочку просто нужно любить. Нежно, аккуратно, где-то переламывая себя и свой эгоизм. Ты очень похож на отца не только внешне, но и характером. И мне тоже с ним было нелегко. Я тоже была юной и романтичной. Твой отец был суровый, жесткий и холодный. Но когда я поняла, что очень много значу для него, что он не просто меня любит, а готов переступить через волю родителей ради меня, то я простила ему многое и многое приняла.

— А если Алина не примет? Я не смирюсь, уж извините. Я люблю, но моя любовь разрушительна. Я не отпущу.

— Она тоже тебя любит. Уж не знаю за что, — усмехается мама.

— Это она тебе сказала?

— Да, — кивает. Улыбаюсь.

— Ой, какой ты, — качает головой. — Обидишь ее – я сделаю все, чтобы вас развели! — угрожающе шипит мне мать.

— Что я должен сделать? Я не умею не давить, если чего-то хочу.

— Ой, не нужно мне тут рассказывать. Ты умеешь быть обаятельным. Не мне тебя учить завоёвывать женщин. Большой уже мальчик. В пекарне Алина сейчас.

— Хорошо, — поднимаюсь с места. — Пообедаешь сама.

— Стой! Она поживет у меня. И вернется, только когда сама захочет. Не смей силой забирать.

— Мам, я понял, — целую ее в щеку. Ухожу.

Глава 37

Эмин

Выхожу из машины, снимаю пиджак, кидая его на заднее сиденье. Расстегиваю ворот рубашки, закатываю рукава – одежда душит, не позволяя выдохнуть. На самом деле этот спазм душит меня давно, словно вынули душу и вывернули наизнанку. Надышаться невозможно. Я уже почти привык к такой гипоксии.