Не убегай от моей любви

— Ты не можешь, — стремясь привести меня к голосу разума, что помахал ручкой, буравит своими глазищами, — Я не прощу себе если поддамся, — ударив по плечу шепчет уже более адекватным голосом, — Как я буду смотреть ей в глаза?

Упоминание об Ульяне отрезвляет пуще хлесткой пощечины. С трудом протолкнув ком в горле отнимаю чуть подрагивающие руки от нежной кожи.

И получив наконец-таки свою свободу, Лиля срывается с места вылетая из кухни, совершенно позабыв о кружке с пакетиком чая и чайнике, кипящем так же как и я.

Отдышавшись и придя в себя, понимаю насколько близок был к непоправимому. Нет, не подумайте будто я струсил, мое желание обладать этой девушкой совершенно не уменьшилось. Просто перед этим нужно решить вопрос со строптивой невестой, что действительно была поспешной и глупой ошибкой.

Теперь, когда моя голова ясна, я действительно не понимаю, чем руководствовался, когда предлагал заключить союз наших семей.

И пока не решу этот вопрос, просто не имею права претендовать на большее. Но то что оно будет, это без сомнений.

Глава 20

Лили

Готова провалиться сквозь землю.

Хватаясь за голову плюхаюсь на кровать хаотично метая мысли в голове.

Да как вообще так можно? Нет, можно конечно. Но это было бы опрометчивым поступком. Я не собираюсь погружаться в это тогда когда его жизнь налажена, а моя… моя…

Бессмыслица какая-то.

Откинувшись на спину тут же вспоминаю о уверенности которую источала не так давно. Уже ведь приняла решение не ступать в это болото и вот я опять по уши в нем.

Но думаю многие меня поймут, как же сложно устоять, когда человек которого ты любишь на расстоянии вытянутой руки. Так и хочется протянуть ее, коснуться и завладеть любимым.

Хотя бы раз в своей жизни я могу побыть эгоисткой?

С этими мыслями и не замечаю, как засыпаю, так и оставшись лежать поперек кровати. Безжалостные путы морфея захватывают сознание погружая в сон.

Да что же это такое? В который раз задаюсь вопросом вновь и вновь натыкаясь на незнакомых людей, снующих по первому этажу.

— Мы ведь все еще вчера подготовили? — вваливаясь в огромный украшенный цветами и всякими постерами зал, интересуюсь у мамы.

— Лили, это официанты, — и не взглянув в мою сторону на что-то указывает в большой кожаной книге, похожей на меню, — Мы уже на финишной прямой. — воодушевленно махнув кулаком, наконец-таки поднимает на меня взгляд, — Мало времени так что займись собой, — звучит грубовато, но в чем-то она права. На мне все та же одежда, растрепанные волосы после сна, и я бы с радостью привела себя в порядок, но шум что исходит будто из каждого угла этого дома сбивает с толку.

Развернувшись на пятках мчу за спасительным кофе, думаю именно это поможет проснуться и даст сил для того чтобы пережить этот день.

Но как и в лучших традициях и тут мне не улыбается удача, чуть ступив на порог резко поднимаю голову натыкаясь на массивную мужскую спину, пятая точка которой спокойненько восседает за барным столом.

И так не хочется пересекаться с ним, уже кажется даже в привычку вошло избегать этого паршивца. Отступив назад замираю, от громкого тактичного покашливания за коим следует до жути сексуальный низкий тембр.

— Эта общая территория, и я тебя уже почуял, — говорит так словно унюхал задолго до моего появления, на инстинктах. Может и правда животное?

— Просто пришла за кофе, — убрав прядь за ухо выпрямляю спину пройдя до кухонного гарнитура. Готовить себе кофе в напряжённой обстановке до жути неловко, так еще и гробовая тишина действует ужасно, учитывая тот факт, что мои кисти слегка потряхивает.

— Ты так ходила по всему дому? — от тона его голоса становиться чуть жутко, это кажется обманом слуха пока я не поворачиваюсь к нему лицом. — И многих наемных рабочих покорила? — многозначительно уставившись на мою грудь, скрытую лишь под тонким слоем майки, хмыкает себе в нос. Ну не в бюстгальтере же мне спать.

Пусть он и пытается казаться беззаботным, но его напряжение так и сквозит, отражаясь от тела и не только, вон как желваки ходуном ходят, выдает с потрохами. А чего это он так себя ведет.

Кому хочу тому грудь и свечу!

Понимаю, что кричу эту фразу у себя в голове, не имея большего духа прокричать в лицо. Еще и аура эта исходящая от Вольского, настолько подавляющая коей я никогда не испытывала. Он сам на себя сейчас не похож.

— Я никого не встретила, — чуть дрогнувшим голосом отвечаю, хотя скорее лгу. Мало ли как он может отреагировать.

— Ну естественно, — ухмыльнувшись с грохотом отставляет маленькую кофейную чашку, еще чуточку приложенных им усилий и ручка отделилась бы от нее, — Поднимись и переоденься. — он не спрашивает, нет. Приказывает. И это настолько ударяет по моему самолюбию что просто не возможно сдержаться.

— Я буду ходить в чем хочу, хоть голой. — выплюнув в его сторону складываю руки на груди куда тут же перемещается горящий взор. Не самая лучшая позиция.

— Я. Сказал. Переодеться. — с хрипотцой большей похожей на рык сбавляет мой напор, гаснущий от легкого фитилька страха воспламенившегося внутри, за собственную шкуру. Он не повышает голос, ему этого и не нужно.