Не убий: Повести; На ловца и зверь бежит: Рассказы

— Вот и я говорю ей. Да знаете, видно, рассчитывали, что долго она не протянет. Сын-то у них хотел отдельно жить. Да и тяжело ей одной-то. Так уж уговаривали они ее… Единственные родственники, вот и послушалась их.

— А где бабулька сейчас?

— Еле привезла ее. Сидит в коридоре, — Костромина кивнула на дверь кабинета, — позвать ее?

— Да, надо поговорить.

Старушка, держась за руку женщины, с трудом прошла к столу и тяжело опустилась на стул.

— Анна Никитична, — обратился к ней прокурор.

— Сынок, не слышу я. Погромче.

Прокурор вышел из-за стола, склонился к ее уху:

— Анна Никитична, что Вы хотите?

— Вернуть мою квартиру. Не могу я там жить у Николая. Нету силушки. Совсем больная стала. Ой, помру я скоро.

— Так Вы подарили квартиру-то свою?

— А Надя его сущий дьявол стала, совсем меня заела. Спасибо Люсе, — кивнула на Костромину, — мои соседи по лестнице помогают. А то совсем бы пропала я.

— Да она совсем не слышит, — заметил прокурор.

Он вернулся на свое место. Пробежал глазами заявление еще раз и сказал Костроминой:

— Тяжелый случай. Чтобы доказать умышленный обман с целью завладеть ее собственностью, квартирой, надо установить, что у ее родственников был корыстный умысел с самого начала. Это очень сложно, да, наверное, и невозможно. Так что уголовного дела не будет.

— Значит, что хотят, то пусть и творят?!.. Издевайся над старым человеком, отнимай у него последнее, и ничего сделать нельзя! — возмутилась Костромина.

— Ну, почему же, есть способы защитить ее, — возразил прокурор. — Прокуратура, по закону, может предъявить иск о признании этой сделки-дарения недействительной, так как бабушка была явно введена в заблуждение. Кроме того, когда участником таких вариантов становится старый больной человек, необходимо согласование с органами социальной защиты, например райсобесом, который знает, как защитить права и интересы таких, как Анна Никитична. У меня нет сомнений, что такой иск будет удовлетворен.

— Спасибо вам за нее, — успокоилась Костромина и закричала в ухо старушке. — Есть правда на земле, Анна Никитична, помогут тебе.

— Да, да, — ничего не поняла Глазова, — хорошо.

— А если бы это был просто обмен, и квартира не была приватизирована? Тогда как? — спросила Костромина.

— При этих же обстоятельствах, все равно, обмен был бы признан по суду недействительным, а стороны приведены в первоначальное положение, — разъяснил прокурор…

Обмен-обман

В юридическую консультацию на прием к адвокату Заварову обратилась за советом Стасова. После смерти мужа она решила обменять двухкомнатную отдельную квартиру на однокомнатную. Супруги Вареницыны обещали уплатить ей за это двести тысяч рублей, но только после получения обменных ордеров. Когда обмен был оформлен, они отказались отдать деньги и возбудили в суде иск о принудительном исполнении обмена, так как Стасова отказалась переехать в их квартиру. Обе квартиры не приватизированы.

Стасова уже была у другого адвоката, и тот ее совсем расстроил, сказав, что обмен был добровольным, считается совершенным с момента выдачи ордеров, и поэтому придется ей переезжать в однокомнатную квартиру, которая, кстати, не такая уж плохая, и ей одной площади вполне достаточно. Тогда она еще не решилась откровенно рассказать об оплате, побоялась. Теперь же терять уже нечего, через три дня будет суд.

Выслушав сбивчивый рассказ женщины, Заваров упрекнул ее:

— Что же вы так опрометчиво поступили? Во-первых, корыстный обмен — это противозаконно. А во-вторых, раз уж вы на это решились, то почему бы сначала не получить деньги?

— Так везде пишут: продается комната, квартира… А сколько объявлений об обмене по договоренности… Сейчас все можно, продавать жилье, покупать. Менять квартиру я все равно буду, жить там после смерти мужа не могу… А одной тяжело материально, сами знаете, как сейчас трудно прожить.

— Вы, Антонина Петровна, как и многие другие, заблуждаетесь. То, что все так поступают, еще не означает, что закон о фиктивности обмена жилья или о корыстном характере обмена отменен. Статья семьдесят третья, пункт первый жилищного кодекса. Вот, посмотрите.

Он показал Кодекс Стасовой. Та прочитала и испуганно спросила:

— Так что же, меня теперь судить будут? Ведь деньги-то я не получала, а не могла получить, потому что Вареницыны сказали, что боятся. Мало ли, я возьму деньги, а от обмена откажусь.

— Они оказались хитрее вас.

— А у меня есть их расписка. Вот она.

— Ну, что ж, — прочитав расписку, удовлетворенно сказал адвокат, — это уже доказательство корыстного обмена жилого помещения.

Услышав опять эти пугающие слова, Стасова разволновалась:

— Что же мне будет? Отнимут квартиру?