Не убоюсь зла

– Доктор, в таком случае обстоятельства смерти бесспорны. Будьте уверены, я потрачу столько, сколько нужно, чтобы не превратить смерть Джейка в балаган. Выпишите заключение о смерти и, как только мы пристанем к берегу, отправьте в те федеральные инстанции, в какие необходимо. Больше никуда; у нас нет постоянного места жительства, кроме этой яхты. Да, копию – письмом Алеку Трейну; он душеприказчик Джейка. И один экземпляр капитану Финчли для прикрепления к судовому журналу.

– Хорошо, Джоан. Как пожелаете. Я согласен; смерть наступила от естественных причин, ни к чему бюрократам в ней копаться. А сейчас я уложу вас спать. Ничего особенного, просто большая доза транквилизатора.

– Роберто, какой у меня пульс?

– Джоан, пациенту об этом знать незачем.

– Семьдесят два удара в минуту. Почти норма. Я считала сердцебиения от того момента, как вы глянули на часы, до того, как вы отпустили мою руку. Не надо мне снотворного.

– Джоан, учитывая ваше положение, пульс должен быть выше нормы.

– Тогда мне нужно не успокоительное, а возбуждающее. Роберто, вы через многое со мной прошли, но все равно забываете, что я – необычный пациент. Не молодая истеричная женщина. Внутри я старый-престарый мужчина, почти втрое старше вас… мне доводилось переживать и не такое. Меня ничто уже не пугает. Мы со смертью – старые друзья. Жили с ней под одной крышей, ели за одним столом, спали в одной постели. Новая встреча с ней мне не страшна; смерть столь же естественна, как рождение. В своем роде она – тоже счастливый момент. – Джоан улыбнулась. – Мой пульс в норме, потому что я счастлива. Счастлива, что смерть моего любимого Джейка была такой легкой. Я прилягу в своей каюте и вздремну, как обычно после полудня. А вот что делать с Евой?

– А?

– Вы о ней позаботились? Она еще совсем юная и вряд ли видела прежде смерть. Ей наверняка понадобится успокоительное.

– Ох… Джоан, я за всеми не успеваю. Ольга, найдите Винни и скажите, чтобы дала Еве минимальную дозу транквила.

– Хорошо, доктор.

Миссис Дабровски вышла:

– А теперь, юная леди, я провожу вас в каюту.

– Минутку, доктор. Капитан, поднимите все паруса и возьмите курс на ближайшую точку выхода из территориальных вод. Хочу, чтобы мы были в нейтральных водах до заката.

– Есть, мэм. Это вест-тень-зюйд, курс примерно два-шесть-ноль. Я проложу его.

– Отлично. Передайте всем тихонько, что похоронная служба начнется на закате.

– Джоан!

– Роберто, вы что, думаете, что я отдам Джейка гробовщикам? Этим таксидермистам? Он мечтал умереть, как его предки; по обычаю его предков я и похороню его. Его тело вернется домой до захода солнца.

– «Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться и время умирать…»

Джоан прервала чтение. Рыжий солнечный диск почти касался горизонта. На решетчатом люке у борта, придерживаемое Фредом и доктором Гарсией, лежало зашитое в брезент тело Джейка. В ногах был привязан балласт.

(Примитивный ритуал, Иоганн.) (Джейк, не нравится – я прекращу.) (Джок, проявляй уважение, мы ведь на похоронах.) (Моих. А мне положено скорбеть на собственных похоронах? Иоганн, мне нравится. Уважаю символы, особенно примитивные. Спасибо. И спасибо, что не отдал мое тело в руки лицензированных упырей.) (Просто хотелось знать наверняка, Джейк. Я продолжу; у меня тут отмечены еще несколько отрывков.)

(Читай, Иоганн, но не стремись отправить меня в рай.) (Не буду, Джейк, любимый. Теперь мы втроем повязаны.) (Верно, босс. Джок это понимает.)

– «Все идет в одно место: все произошло из праха и все возвратится в прах. Кто знает дух сынов человеческих…» «Двоим лучше, нежели одному… ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Также если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться?»

(Босс, кстати. Нам сегодня спать в одиночестве?) (Юнис, черт побери, ты только об одном думаешь?) (Босс, отстаньте. О чем мне еще думать? Об акциях и биржевых курсах? Я тут рассказывала Джоку о вашем открытии… что для женщины секс куда интенсивнее, чем для мужчины. Он не верит, но очень хочет проверить.)

(Джейк, тебе совсем не терпится? В моих планах было выказать уважение к твоей памяти.) (Спасибо, Иоганн, ценю твое намерение, но не надо ударяться в крайности. И вообще, зачем оплакивать меня, раз я здесь? Лучше скажи… это правда настолько приятнее?) (Босс, пускай сам попробует, что лучше – иметь Юнис… или самому быть Юнис. У него получится более научное сравнение, чем у вас.) (Юнис, не строй из себя заучку. Ладно, компаньоны; я подумаю. Но черт меня побери, если сегодня я позволю нам устроить безобразное непотребство. Только не в эту ночь. Все будет тихо и тайно – или никак.)

– «И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, нескоро порвется».