Не учите меня жить !

- Разумеется, господи, кем же мне еще быть, как не ирландцем? откликнулся он с театрально-преувеличенным ирландским акцентом и выдал какое-то замысловатое танцевальное па. - Самый что ни на есть, из графства Донегал.

- Я тоже ирландка, - взволнованно сообщила я.

- По выговору не похоже, - усомнился он.

- Нет, правда, - возразила я. - Во всяком случае, мои родители оба ирландцы. Моя фамилия Салливан.

- Действительно ирландская, - признал он. - Ты из вида Пэддиус, подвид Этникус?

- Что-что?

- Ты ирландского происхождения?

- Да, родилась здесь, - согласилась я, - но ощущаю себя ирландкой.

- Ладно, для меня этого достаточно, - весело заметил он. - А меня зовут Гас, но друзья для краткости называют меня Огастес.

Я была совершенно очарована. Он нравился мне все больше и больше.

- Чрезвычайно рад нашему знакомству, Люси Салливан, - сказал он, беря меня за руку.

- А я чрезвычайно рада познакомиться с вами, Гас.

- Нет, пожалуйста! - протестующе вскинув руку, воскликнул он. Огастес, я настаиваю.

- Если тебе все равно, я бы лучше звала тебя Гас. Огастес так длинно, что весь рот забивает.

- Я? - с искренним удивлением произнес он. - Весь рот? Ты ведь только что со мной встретилась!

- Ну, ты же понимаешь, что я имела в виду, - смутилась я, испугавшись, что мы не поймем друг друга.

- Ни одна женщина до сих пор обо мне такого не говорила, - заявил он, внимательно глядя на меня. - Ты необычная женщина, Люси Салливан. Ты, если я могу так выразиться, очень проницательная женщина. И если ты настаиваешь на формальном обращении, так и быть, зови меня Гасом.

- Спасибо.

- Сразу видно, что ты хорошо воспитана.

- Правда?

- Конечно! У тебя чудесная манера поведения, очень мягкая и вежливая. Ты, наверно, умеешь играть на фортепьяно?

- М-м-м... нет, не умею, - промямлила я, недоумевая, что заставило его столь резко переменить тему. Мне хотелось сказать ему, что умею играть на фортепьяно, потому что я изо всех сил старалась ему понравиться, но беззастенчиво врать все же боялась: вдруг он тут же предложит сыграть в четыре руки?

- Значит, на скрипке?

- Нет.

- На окарине?

- Нет.

- Значит, наверное, на аккордеоне?

- Нет, - в отчаянии ответила я. Когда он наконец остановится? Дались ему эти музыкальные инструменты!

- По твоим запястьям не похоже, чтобы ты играла на бод-хране, но ты, должно быть, все равно играешь.

- Нет, и на бодхране я не играю.

Да о чем это он?

- Ладно, Люси Салливан, ты совсем меня озадачила. Сдаюсь. Теперь скажи сама, какой у тебя инструмент?

- Инструмент?

- На чем ты играешь?

- Я вообще ни на чем не играю!

- Как?! Но, если не играешь, то наверняка пишешь стихи?

- Нет, - коротко ответила я и стала думать, как бы сбежать. То, что происходило, было слишком странно даже для меня, хотя я очень терпима к странностям.

Но тут, как будто прочитав мои мысли, он положил руку мне на плечо и повел себя нормально.

- Прости, Люси Салливан, - кротко попросил он, - я виноват. Я тебя напугал, да?

- Немного, - признала я.

- Прости, - повторил он.

- Да ладно, - заулыбалась я, чувствуя небывалое облегчение. Не имею ничего против людей неожиданных и даже слегка эксцентричных, но когда их мелкие причуды перерастают в психопатию, предпочитаю ретироваться.

- Дело в том, что я тут сегодня хорошо поел наркотиков класса "А", продолжал он, - и сейчас не совсем в себе.

- "А", - слабо отреагировала я, не зная, что думать. Значит, он принимает наркотики? А я как к этому отношусь? Наверное, никак, решила я, пока он на моих глазах не готовит себе инъекцию героина, - да ему и негде: в этой квартире явно не хватает чайных ложек.

- Что ты принимаешь? - осторожно спросила я, стараясь не впадать в обличение.

- А что ты можешь предложить? - рассмеялся он. Затем оборвал себя: Опять я начинаю, да? Пугаю тебя?

- Ну, как тебе сказать...

- Не беспокойся, Люси Салливан. Я тяготею к мягким растительным галлюциногенам или релаксантам, а больше ничего не принимаю. В малых дозах. И не очень часто. На самом деле, скорее очень редко. В отличие от пива. Должен признать, что к пиву я питаю искреннюю склонность и готов потреблять его в любых количествах и в любое время суток.

- Ну, это не страшно, - сказала я. С пьющими мужчинами у меня все в порядке.

Но тут мне пришло в голову: если сейчас он под воздействием какого-то зелья, значит ли это, что в нормальном состоянии он не рассказывает байки, ничего не выдумывает и вообще такой же скучный, как все? Я отчаянно надеялась, что нет. Было бы невыносимым разочарованием, если б этот великолепный, обая-тельный, необычный человек исчез, как только из его крови испарятся остатки наркотика.

- А обычно ты тоже такой? - спросила я. - Ну, выдумываешь, рассказываешь всякие истории и вообще? Или это от наркотиков?

Он пристально посмотрел на меня сквозь упавшие на лоб волнистые пряди.

Почему, ну почему я никак не добьюсь, чтобы мои волосы так блестели, позавидовала я. Интересно, каким кондиционером он пользуется?

- Это важный вопрос, не так ли, Люси Салливан? - не сводя с меня глаз, промолвил он. - От ответа многое зависит.

- Пожалуй, - промямлила я.