Не упусти свой второй шанс

Альбус Дамблдор решительно ничего не понимал. Всё выходит из-под его контроля, особенно это видно в последние годы. Он не смог наладить с ним тёплого контакта, мальчик не верит ему, и вдобавок, он становится только сильнее с каждым днём, что очень опасно, если крестраж возьмёт верх. А рано или поздно это случится.

Протолкнуть какой-нибудь новый закон, например на ограничения для глав Рода, которыми стали дети, у него не получается — Роды Блэк, Лонгботтом, Малфой, Боунс и даже Поттер (!), просто не позволят ему этого. От Уизли уже почти нет толка, их репутация слишком сильно пострадала. Что, кстати, тоже странно.

Всё, что произошло с Уизли, смахивает на тщательно продуманную операцию, по уничтожению их семьи, но этого не может быть! Проделать такое, прямо у него под носом? Просто невозможно.

А ещё и странный магический выброс, произошедший вечером в Хогвартсе. Если бы не такой сильный магический фон школы, он бы смог узнать точнее, что произошло.

Единственное, что успокаивает старого директора, это скорое возвращение Гарри на истинный путь, после смерти мисс Грейнджер. Не зря же директор так долго живёт, чтобы не найти способа сделать так, как он хочет.

* * *

Утро выходного дня. Время, когда почти все, от мала до велика любят этот момент за то, что можно подольше поваляться в кровати. Но Гермиона Грейнджер относилась к тем людям, которые даже в выходной вставали рано (если они были вне дома), чтобы чем-то заняться. В основном — почитать. А вот сегодня был тот день, когда и её сморила лень. Во-первых — она проснулась не в своей комнате на кровати, а в гостиной на диване. А во-вторых она лежала в объятиях любимого человека.

Гермиона уже полчаса как не спала, но она и не спешила открывать глаза, наслаждаясь близостью своего парня. Но вспомнив, что гостиная всё-таки публичное место, она приоткрыла один глаз, потом второй, а потом нахмурилась. Причина этого — бардак в гостиной. Все вещи были разбросаны, часы над камином разбиты, стол неподалёку сломан. Здесь что, прошёл ураган?

Немного полежав так, девушка осторожно повернулась, чтобы не разбудить Гарри. Разглядывая спящего парня, Гермиона невольно улыбнулась. Лицо Гарри выражало вселенское спокойствие, а на губах была слабая, нежная улыбка. Вот его губы слегка приоткрылись, и он тихо произнёс её имя, заставив душу девушки взлететь в небеса. Ему снилась она.

Через десять минут проснулся и сам Поттер-Эванс, и первое что он увидел, это свою любимую девушку.

— Доброе утро, любимая, — сонно проговорил Гарри.

— Доброе утро, милый, — ответила Гермиона, нежно поцеловав парня в губы. — Хорошо спал?

— За всю свою жизнь, я впервые спал настолько прекрасно. Скорее всего, потому что рядом была ты.

Девушка чуть смутилась на такие слова, и решила задать вопрос, чтобы немного отвлечься.

— Гарри, а разве гостиная вчера была в таком состоянии?

Поттер-Эванс быстро обвёл гостиную взглядом, но вместо недоумения, которое испытала Гермиона, глаза Гарри ярко вспыхнули озорным блеском, а губы чуть изогнулись в лукавой улыбке.

— Миа… Как бы тебе сказать… Боюсь, что в сегодняшнем состоянии нашей гостиной виновата ты.

— Я? — удивилась рэйвенкловка. — Но что я сделала?

— А что ты помнишь из вчерашнего вечера?

Мисс Грейнджер попыталась вспомнить вчерашнее. Они с Гарри сидели на диване, потом… Он её целовал, с такой нежностью и любовью… Потом он сказал…что она вся его жизнь…а дальше…

— Ой!

Щёки девушки налились румянцем, едва она всё вспомнила. Вчера были не только поцелуи, но и…

— Вижу, вспомнила, — хихикнул Поттер-Эванс.

— Это ничего не меняет! Я же… Мы же…уснули! Я не могла разнести комнату!

— Магический выброс никто не отменял, любимая. А у тебя он был, и очень…кхм…сильный.

— Откуда ты это знаешь? — тут же спросила девушка, смотря в глаза своему парню, который продолжал улыбаться.

Гарри нежно поцеловал любимую в губы, крепче прижимая к себе, и тихонько прошептал:

— Потому что на вершине вчера была только ты. А я, хоть и не совсем обращал внимание на окружение, но прекрасно знал, что произошло.

— Г…га…рри? — хриплым от смущения голосом произнесла девушка.

— Не переживай, Миа. Слишком далеко мы не пошли, правда, я едва себя сдержал при этом, чтобы мы не перешли последнюю черту. Мне как-то не хочется погибнуть от рук твоего отца, если это сейчас произойдёт и он узнает. Но честно тебе скажу, любовь моя — вчерашнее исследование наших тел, было очень…интересным.

Жутко смущаясь, Гермиона спрятала лицо, уткнувшись в грудь Гарри, и только сейчас поняла, что он лежит без рубашки (слава Мерлину, что в штанах), в которой вчера он точно был. Также она заметила, пусть и слабые, но всё-таки следы от ногтей.

— Гарри…почему…почему ты без…рубашки?

— Ммм? — Поттер-Эванс осмотрел себя, и улыбнулся так, словно что-то вспомнил. Впрочем, он не стал мучать свою девушку, и ответил: — Я её вчера вечером снял.

— Зачем?

— Ну как тебе сказать…понимаешь, я не очень хочу умирать, а ты вчера с таким рвением пыталась сама её снять, что едва меня не задушила ею. Так что, в целях своей безопасности, мне пришлось самому избавляться от рубашки.