Короткий взгляд на Гарри, и парень даже смог смутиться. Сколько проблем он устроил Хель, даже удивительно, что она не послала его очень далеко и очень надолго. Тут в голове проскочило неожиданное озарение — до него дошло, почему все эти ощущения были такими странными, но не отталкивающими, и почему Хель ощущалась так странно. Она словно мать, что пришла вначале пожурить своих детей, и после этого похвалить. Поэтому так хотелось прильнуть к её руке — для Гарри, лишённого в детстве родительского тепла и внимания, это было словно…словно для усталого путника колодец холодной воды в пустыне. Хочется пить и пить, вначале жадно, а потом медленно, с удовольствием, утоляя эту жажду. Смерть — не всегда проклятье, иногда оно спасенье, её ждут и встречают с радостью, и Гарри это известно, как никому другому.
Следующие слова Хель заставили парня вытянуться по струнке, и немного испуганно вздрогнуть. А вот такой подставы он не ожидал.
Проследив за взглядом Хель, Гермиона повернулась к тому, кого любит всей душой.
— Гарри?
Парень покусывал губу, словно раздумывая. Спустя несколько секунд, он обречённо вздохнул, нервно рассмеявшись.
— Говорить о таком очень странно. Да что там, с каждым годом мне вообще кажется, что всё произошедшее сон или фантазия, хотя вся та боль очень даже реальная, — проговорил рэйвенкловец, повернувшись к любимой. — Я не знаю, как об этом рассказать, ведь это не больше, чем обычные слова. Но я могу показать. Я хочу, чтобы ты увидела это всё, Гермиона. Всё, что мне пришлось выдержать, и чтобы ты увидела мою главную ошибку, которую я захотел исправить.
Пара стояла друг напротив друга, смотря в глаза, и Гарри, выдохнув, коснулся своим лбом до лба девушки. В эту же секунду разум девушки начал заполняться образами, воспоминаниями, эмоциями, что шли следом за этим всем.
Она видела детство у Дурслей, и рассказ Гарри не шёл ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал в те года. Побои, ненависть, голод, темнота от чулана. Мысли Гарри, который молился лишь о том, чтобы это всё закончилось, и его первые тёмные мысли, что он затолкал в глубины своего разума.
Поездка в Хогвартс, которая проходила совсем не так. Она помнит, как он сам подошёл к ней, помог поднять чемодан, а тут…он прошёл барьер вместе с Уизли, и она не могла понять, что происходит. Их общение было совсем другим, они даже не были друзьями. Встреча с троллем, хотя их и рядом в тот день не было!
Потом смерть профессора Квиррелла. Он погиб не сам, а его убил Гарри. Каждое прикосновение к профессору приносило боль не только ему, но и самому мальчику, жгучую, сильную. А когда профессор Квиррелл превратился в пепел прямо на его глазах, где-то в глубине души он испытал слабую радость, сменившуюся на глубокую депрессию.
Второй курс, где ему пришлось сражаться с Висой. Третий курс, на котором из тюрьмы сбежал мистер Блэк, и которого чуть не убили дементоры. Девушка слегка смутилась, когда увидела в его мыслях момент, как она накидывает на них обоих цепь от хроноворота. Её волосы задели его лицо, и он подумал тогда, насколько они оказывается мягкие, да и лёгкий румянец на щеках девушки был притягательным. Но в мыслях был и гнев, когда его взгляд задержался на ссадинах на её лице.
Турнир на четвёртом, куда насильно протолкнули не её саму, а Гарри. Её Гарри. Сколько ему пришлось перетерпеть. Предательство Рона, с которым они были друзья, ненависть всей школы, давящая на него с огромной силой. И среди всего, всей этой темноты, в его мыслях был один источник света — Гермиона. Что не бросила его, не отвернулась, даже когда остальные это сделали.