Не верь глазам своим

Водитель немного замялся.

— Лучше ее сейчас не беспокоить… Она спать легла.

— Ты откуда знаешь? — насупился Глеб — ревность не отпускала и терзала сердце догадками. — Может, гостей ждет — вот мы и нагрянем!

— Какие гости?.. Измучилась она вся за эту неделю — то одно, то другое… Еще эти тесты и операция детке — мотаемся туда-сюда в этот центр. Как она еще с ног не свалилась: худая, бледная, синяки под глазами…

— Все то ты замечаешь! А скажи, ка, мне какие отношения… нет!.. Как ты узнал, что я у матери?

— Илья Семенович не велел говорить, что у вас маячок в телефоне… но уж если я спалился… Ирина Викторовна волновалась, что вы без машины и без охраны остались в медцентре — я ей пообещал, что вас найду…

— Заботятся обо мне, значит?! Вот к нему и поедем!

Машина свернула в нужном направлении.

— Как же о вас не заботиться — вы ее муж! А Илье Семеновичу сын.

— Надолго ли…

— Что вы такое говорите, Глеб Ильич? — напрягся Саша. — Опять Ирина Викторовна из-за вас в больницу загремит, когда узнает, что у вас опять роман, как с Веркой…

— Что ты несешь? Какой роман? — нахмурился Глеб.

— Ну, вы же Верку по ресторанам водили, вещи ей в магазинах покупали — все это видели! Она на вас вешалась и всем рассказывала, что у вас отношения…

— Чушь собачья!

— Чушь не чушь, а в тот день, когда вас арестовали, Ирина Викторовна села в машину бледная, расстроенная, за сердце держится… Я ее в больницу и повез.

— За инициативу тебе отдельное «спасибо», а нос свой в мои дела не суй! Кого хочу, того по ресторанам вожу!

Водитель-охранник надолго замолчал, а потом не выдержал.

— Увольняйте, но я скажу! Вторую такую, как Ирина Викторовна, вы не найдете! Она душа-человек! А эти ваши Верки… неужели не понимаете, что они ради ваших денег вокруг вас вертятся — хотят в постель вас затащить и семью вашу порушить!

— А есть ли она — моя семья? — горько усмехнулся Глеб. — Вот скоро и узнаем…

Он достал запечатанный конверт с ДНК-тестом на родство, открыл, прочитал и закрыл лицо руками…

42. Глеб

Выскочил из машины. Бегом в дом.

Влетел на второй этаж, дверь в кабинет рванул.

Отец сидит за столом, по телефону с кем-то разговаривает.

— Это что? — кричу. — Объясни! 99,9 %!

И со всей силы тест в стол впечатываю.

Он извинился, разговор прервал, смотрит на меня недовольно.

— Что случилось? — спрашивает. — Чего такой бешеный?

— Бешеный?! — перегнулся через стол, схватил его за грудки, на себя потянул, в глаза с ненавистью смотрю. — Не догадываешься?

— Объясни! — рычит, а сам руки мои от себя отрывает.

А я руками к горлу тянусь — придушить охота, сил нет сдержаться.

— Как ты мог?! Как вы могли меня предать?!

— Да о чем ты? — то ли не понимает, то ли делает вид, в глаза смотрит, брови хмурит, тоже едва сдерживается.

А меня от этого прямо накрывает — света белого не вижу!

— И давно ты с ней спишь? Может, с самого начала одну бабу делим?

— Да о чем ты? Какую бабу? Ты же говорил, что ты с ней не спишь!

— А дети тогда откуда, если я с ней не сплю? Может, твои?

— Я с твоей шалавой не сплю! — презрительно кривится отец.

— Не смей ее так называть! — ору на него. — Она мать моего ребенка!

— А клялся, что жене верен, а у самого дети на стороне пачками прирастают!

— Это ты ее соблазнил, кобелина!

— Совсем сдурел! Успокойся и объясни в чем дело?

— Мать вас застукала! — притянул к себе, в глаза с ненавистью смотрю. — На коленках у тебя сидела, ты ей сиськи целовал и под юбку лез! Скотина!

Не выдержал, врезал отцу по физиономии, он в кресло рухнул, глазами моргает — вспомнил, сволочь! Мало показалось, снова за грудки его схватил, но уж тут он мне врезал… слегонца. Голова мотнулась, а мозги на место не встали — убить хочется…

Отец руки мои от себя оторвал, с кресла вскочил, ноздри раздувает — злится.

— Ну, было дело! Застукала нас твоя мать! А развод все равно не дала!

— Ты на ней жениться собрался? — аж дыхание перехватило от его признания.

— Собрался! — набычился… вроде даже не отец мне — два мужика из-за одной бабы морды друг другу бьют! — Все бы матери твоей оставил — только бы к любимой женщине отпустила!

— К любимой женщине?! — рычу и снова на него кидаюсь.

Отбил он мои руки, я на стол повалился. Он меня одной рукой за шею к столу прижал, другой руки держит.

— Успокойся! — приказывает. — Поговорим спокойно!

Отпустил меня, шагнул назад — подальше от меня. Я поднялся, смотрю на него, а у меня ненависть через край перехлестывает.

— Ненавижу тебя, сволочь! Ты мою семью разрушил!

— Ты сам свою семью разрушишь, если не перестанешь со шлюхами валандаться и на стороне детей заделывать!

— А ты у нас не на стороне, а прямо в моей постели заделываешь?!

— Что ты несешь? Пьяный что ли? — уставился на меня осуждающе. — Пойди проспись! Лучше бы за беременной женой присматривал!

— Здесь ты прав — не досмотрел! — киваю, а у самого поджилки трясутся от его ответа на мой вопрос. — Может, и дети не мои?! За это и рожу тебе хочу набить!

— Какие дети? Ты о чем? Вроде девчонка твоя…

— А пацан твой? Поэтому и трясешься над ним?

— Подожди! Пацан вроде умер…

Услышал такое, замер, как обухом по голове огрели.