(не) Верь мне

При всей своей толковости Лонгкард не замечал, какое влияние на него имеют перепады настроения этой пациентки. Реаниматор расстроено прикрыл ладонью глаза, спустил руку вниз по лицу, задумчиво погладил подбородок.

— Ты ведь не успокоишься? — спросил Лионкур.

— Нет.

— Хорошо. Рано или поздно, — произнес реаниматор и посмотрел на Нику, словно на бестолкового ребенка набившего шишку. — Я сейчас.

Как только Лионкур скрылся в темноте большого кабинета, Ника прижала руку к груди, провела пальцами по грубому шраму. Собрав мысли в хрупкую кучу, как гору осенних листьев, девушка поняла, что возможно, через несколько минут ее, как личности, субъективно не станет. Как в тролльичих поверьях: чужое сердце — чужая душа. Теперь все что натворил биотический конгломерат ее тела, можно было бы смело перекинуть в кувшин стыда кого-то другого — хозяина сердца. Ника не сразу заметила, как реаниматор, протянул какие-то голубоватые листы в глянцевой обложке.

— Держи, — сказал он. — Уверена, что хочешь знать?

Ника не ответив села на кровать, взяла листки, рассмотрела их: дорогая плотная бумага, голографические ярлыки, несколько печатей.

В кабинете раздался неприятный писк. Лионкур, подошел к столу, на котором стоял телефон, нажал кнопку и спросил:

— Да, Зои?

— Лонгкард, здесь Датрагон.

Реаниматор переменился в лице. Тембр его голоса стал ниже:

— Я так и знал. Сейчас подойду. Проводи его в зал переговоров.

— Хорошо.

Лонгкард посмотрел на Нику, виновато пожал плечами.

— Дорогая, я должен идти. Меня ждет посол уроборийцев.

— С малумами связался? — недоверчиво спросила Ника.

Даже замкнутую на своих проблемах агента Верис возмущал факт беспрепятственного существования полукровки Датрагона в пределах досягаемости директората ЦУМВД. Девушка не знала, почему послу напавших на храм ящеров было разрешено остаться, полагала — в обмен на его знания и возможности. В политике управления всегда существовали неписаные договоренности — спорные, разумные и неформальные.

— Исключительно по высокопрофессиональным вопросам, — отшутился реаниматор.

— Все так говорят.

— Четвертая страница. Не наделай глупостей. — Лонгкард, поцеловал девушку в лоб и вышел из кабинета.

Ника несколько секунд смотрела на закрытую дверь, пока в необоримом желании «развернуть подарок» не перелистнула на нужную страницу. Глаза быстро нашли важную строчку.

«… донор — Люмена Верис»

Глава 9. А КАК НАСЧЕТ СДЕЛКИ?

— Гляди, что мне пришло, — сдерживая утробные смешки, сказал Дин, протягивая приятелю мобильник. — Это уже разошлось по всей общаге. Честно, я бы поставил на толстуху. Скажи, когда девки дерутся, это просто коррида?

Кирран кивнул:

— И бык в нашем случае мормолика?

Репентино расхохотался:

— Ага, причем теперь лысый бык!

В отличие от раззадоренного приятеля, Киррану, не было так весело.

— Она вызвала голубое пламя, — сказал Кирран тревожно.

Дин остановил запись, выхватил мобильник и спросил:

— И что? Это у нее в крови.

— Это плохо скажется на ее здоровье.

— Ну, началось…

Кирран посмотрел на настенные часы.

— К тому же где она? Уже поздно.

Репентино приподнял руки, плюхнулся на стул и равнодушно изрек:

— Не знаю, Мистер Беспокойство, передо мной она не отчитывается. Может быть, вынашивает коварный план по поджиганию дома Фроста. Глядишь, вошла во вкус!

— Или покупает Лушане паричок, — с улыбкой предположил Кирран, — Нике, наверняка, жалко мормолику.

— Жалко? Спорю на подзатыльник, что после случившегося Верис плевать на толстуху. И хватит Никулю опекать — женись на ней, и съезжайте. Вы меня оба уже достали — параноики. А пока ты еще здесь, достань-ка мне пивка, — попросил Дин.

— Оторви-ка свою задницу и сам возьми, я тебя не слуга.

— Ах, да, ты ведь не должен мне больше ни одного желания, — с сожалением сказал Репентино, скатал шарик из хлебного мякиша и пульнул им в приятеля. — Сыграем в покер, дружок?

Кирран посмотрел на него косо:

— Не балуйся хлебушком… дружок.

Замок входной двери щелкнул.

— Она, она, пришла, — зашептали друзья, завозившись на кухне, как тараканы.

— Только не ржи, — толкнув Репентино локтем, попросил Кирран. — Типа мы ничего не знаем.

— Хрен тебе.

— Чашку давай.

— Я обоссусь от смеха…

— Репентино…

Ника быстро разулась, раскидав кроссовки по разным углам. «Мышиное» шуршание сразу потянуло на кухню. Если там тихо — ожидай подвоха. Девушка застала друзей в подозрительной семейной идиллии, похлебывающих свежезаваренный чай.

— Что-то задумали? — смекнув, спросила она.

— Абсолютно ничего, — бесхитростно ответил Кирран. — Ты почему вошла через дверь?

— Думала. Надоели эти мгновенные перемещения. А с чего вы вдруг чаевничаете на ночь глядя? Где пиво?

Дин манерно отстранив мизинец, подлил в чашку приятеля кипяток.

— Лучше скажи, как поживает наша лапушка Лушана? — участливо спросил он.

Ника закатила глаза и, усмехнувшись, вытащила свой мобильник из кармана куртки.

— Понятно. Видели уже, значит, — кинув телефон на стол, догадалась она. — Мне тоже пришла видео-рассылка. Пошутил кто-то.

— Это я, — признался Репентино и встретился с укоризненным взглядом приятеля.