Читаем «Не верь разлукам, старина…» полностью

В это утро шел снег.Этой осенью шел он однажды,Но — растаял… ТеперьЭлектрички несутся в снегу.Этой ночью был сон,Сон, по-моему, вещий и важный.Мы уходим гулять,Этот сон вспомнить я не могу.А кто-то кружит, кружит над намиИ требует посадки,Но ему-то помогут,А нам-то как быть?Что забыть, что любить?В даль какую бежать без оглядкиМеж сугробов сомненийПо льдистой тропинке любви?Переделкино спитПосле скучных субботних веселий
И не знает еще,Что настала уж зимняя жизнь.Мы неспешно идем,Мы справляем любви новоселье,И нетоптаный снегУдивительно кстати лежит.Ах, какая зимаОпустилась в то утро на плечиЗолотым куполам,Под которыми свет мы нашли.И не гаснет огонь,И возносятся сосны, как свечи,И Борис ЛеонидычКак будто бы рядом стоит.А кто-то кружит, кружит над намиИ требует посадки,Но ему-то помогут,А нам-то как быть?
Что забыть, что любить?В даль какую бежать без оглядкиМеж сугробов сомненийПо льдистой тропинке любви?1978, Памир

«Что скажу я тебе — ты не слушай…»

Что скажу я тебе — ты не слушай,Я ведь так, несерьезно скажу.Просто я свою бедную душуНа ладони твои положу.Сдвинем чаши, забудем итоги.Что-то все-таки было не зря,Коль стою я у края дороги,Растеряв все свои козыря.Ах, зачем там в ночи запрягаютНе пригодных к погоне коней?Это ж годы мои убегаютСтаей птиц по багряной луне.
Всю неделю стучали морозыПо окошку рукой костяной,И копили печали березы,Чтобы вдоволь поплакать весной.Ни стихам не поверив, ни прозе,Мы молчим, ничего не сказав,Вот на этом жестоком морозеДоверяя лишь только глазам.1979

Сад надежд

Тайна моя, мой единственный клад,Молча вхожу я в свой маленький сад.Там не тюльпаны, не вишни в цвету —Там — наши надежды.Я святые слова, как цветы, собираю.Только, Боже, кому их отдать?Чей костер там в тумане мигает?Уж не твой ли, моя дорогая,
Не меня ли ты вышла встречать?Я надежды свои на тебя возлагаю.Встреться мне только раз, только раз.Дни проходят, моя дорогая,Словно дым над сырыми лугами,И летят, и летят мимо нас.Грозы и бури, мороз, снегопадМяли надежды, губили мой сад —Но воскресал он во все времена:В этом саду все весна да весна.Как я долго иду, суету раздвигая,Как боюсь я не встретить зарю…Подожди у огня, дорогая,Я тебе свою жизнь предлагаю.Я тебя, понимаешь, люблю.1979

Леди

Песня, начатая в Восточно-Сибирском море и дописанная на Черном море

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-поэзия

Время, бесстрашный художник…
Время, бесстрашный художник…

Юрий Левитанский, советский и российский поэт и переводчик, один из самых тонких лириков ХХ века, родился в 1922 году на Украине. После окончания школы поступил в знаменитый тогда ИФЛИ – Московский институт философии, литературы и истории. Со второго курса добровольцем отправился на фронт, участвовал в обороне Москвы, с 1943 года регулярно печатался во фронтовых газетах. В послевоенное время выпустил несколько поэтических сборников, занимался переводами. Многие стихи Леви танского – «акварели душевных переживаний» (М. Луконин) – были положены на музыку и стали песнями, включая знаменитый «Диалог у новогодней елки», прозвучавший в фильме «Москва слезам не верит». Поворотным пунктом в творчестве поэта стала книга стихов «Кинематограф» (1970), включенная в это издание, которая принесла автору громкую славу. Как и последующие сборники «День такой-то» (1976) и «Письма Катерине, или Прогулка с Фаустом» (1981), «Кинематограф» был написан как единый текст, построенный по законам музыкальной композиции. Завершают настоящее издание произведения из книги «Белые стихи» (1991), созданной в последние годы жизни и признанной одной из вершин творчества Юрия Левитанского.

Юрий Давидович Левитанский

Поэзия
Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков
Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков

Лирика в жанре цы эпохи Сун (X-XIII вв.) – одна из высочайших вершин китайской литературы. Поэзия приблизилась к чувствам, отбросила сковывающие формы канонических регулярных стихов в жанре ши, еще теснее слилась с музыкой. Поэтические тексты цы писались на уже известные или новые мелодии и, обретая музыкальность, выражались затейливой разномерностью строк, изысканной фонетической структурой, продуманной гармонией звуков, флером недоговоренности, из дымки которой вырисовывались тонкие намеки и аллюзии. Поэзия цы часто переводилась на разные языки, но особенности формы и напевности преимущественно относились к второстепенному плану и далеко не всегда воспроизводились, что наносило значительный ущерб общему гармоничному звучанию произведения. Настоящий сборник, состоящий из ста стихов тридцати четырех поэтов, – первая в России наиболее подробная подборка, дающая достоверное представление о поэзии эпохи Сун в жанре цы. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов

Поэзия
Лепестки на ветру. Японская классическая поэзия VII–XVI веков в переводах Александра Долина
Лепестки на ветру. Японская классическая поэзия VII–XVI веков в переводах Александра Долина

В антологию, подготовленную известным востоковедом и переводчиком японской поэзии Александром Долиным, вошли классические произведения знаменитых поэтов VII–XVI вв.: Какиномото Хитомаро, Ямабэ Акахито, Аривара Нарихира, Сугавара Митидзанэ, Оно-но Комати, Ки-но Цураюки, Сосэй, Хэндзё, Фудзивара-но Тэйка, Сайгё, Догэна и др., составляющие золотой фонд японской и мировой литературы. В сборник включены песни вака (танка и тёка), образцы лирической и дидактической поэзии канси и «нанизанных строф» рэнга, а также дзэнской поэзии, в которой тонкость артистического мироощущения сочетается с философской глубиной непрестанного самопознания. Книга воссоздает историческую панораму поэзии японского Средневековья во всем ее жанрово-стилистическом разнообразии и знакомит читателя со многими именами, ранее неизвестными в нашей стране. Издание снабжено вступительной статьей и примечаниями. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Коллектив авторов

Поэзия
В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века
В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века

В антологию, подготовленную известным востоковедом и переводчиком японской поэзии Александром Долиным, включены классические шедевры знаменитых поэтов позднего Средневековья (XVII – начала XIX в.). Наряду с такими популярными именами, как Мацуо Басё, Ёса-но Бусон, Кобаяси Исса, Мацунага Тэйтоку, Ихара Сайкаку, Камо Мабути, Одзава Роан Рай Санъё или инок Рёкан, читатель найдет в книге немало новых авторов, чьи творения украшают золотой фонд японской и мировой литературы. В сборнике представлена богатая палитра поэтических жанров: философские и пейзажные трехстишия хайку, утонченные пятистишия вака (танка), образцы лирической и дидактической поэзии на китайском канси, а также стихи дзэнских мастеров и наставников, в которых тонкость эстетического мироощущения сочетается с эмоциональной напряженностью непрестанного самопознания. Ценным дополнением к шедеврам классиков служат подборки юмористической поэзии (сэнрю, кёка, хайкай-но рэнга), а также переводы фольклорных песенкоута, сложенных обитательницами «веселых кварталов». Книга воссоздает историческую панораму японской поэзии эпохи Эдо в ее удивительном жанрово-стилистическом разнообразии и знакомит читателя с крупнейшими стихотворцами периода японского культурного ренессанса, растянувшегося на весь срок самоизоляции Японии. Издание снабжено вступительной статьей и примечаниями. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Александр Аркадьевич Долин , Антология , Поэтическая антология

Поэзия / Зарубежная поэзия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия