(Не) верная

Маргарита Павловна частенько забирала Алису на выходные в загородный дом, да и Оля с Андреем нередко наведывались туда. Александр Иванович никак не показывал своего неудовольствия выбором сына, только один раз Оля услышала, как он усталым голосом сказал Андрею: «Это твоя жизнь. Что мог, я в тебя вложил, дальше думай сам». К его чести он никогда не пытался унизить Алису или как-то иначе на ней отыграться. А когда год назад девочка подарила ему на день рождения букет, сделанный собственноручно из полимерной глины (конечно же, ей в этом помогала Оля), то Александр Иванович и вовсе растрогался.

Полгода назад, видимо, под влиянием разбушевавшихся гормонов, другого объяснения у неё не было, Оля позвонила матери, чтобы узнать, как у той обстоят дела. В ответ услышала от Тамары Васильевны лишь отборную брань. Кажется, та снова была пьяна. Женщина обвиняла дочь в своей неудачной жизни. Оля слушала и беззвучно плакала, пока Андрей с силой не отобрал у неё телефон, раз и навсегда запретив звонить той, что лишь по недоразумению называлась её матерью.

Из воспоминаний Олю вырвал пропиликавший мобильник, это было сообщение от Андрея. Он писал, что заедет за ней через полчаса. Убрав телефон в сумочку, она ещё раз прошлась по студии. Бросила взгляд на рамку с фотографией, стоящую на её рабочем столе, и невольно залюбовалась изображением. На снимке Оля в свадебном платье и Андрей в строгом костюме были сфотографированы на фоне удивительной природы Сейшельских островов. Церемония бракосочетания проходила в узком кругу самых близких людей. Там же, в стране вечного лета, Оля с Андреем провели медовый месяц, естественно, и Алиса была с ними. В спокойных и тёплых водах Индийского океана Оля впервые попробовала заняться дайвингом. Это оказалось потрясающе: богатый подводный мир, яркие коралловые рифы — всё было ей в новинку и в диковинку.

Дверь в студию открылась, и на пороге показался Андрей. Шапка и зимнее полупальто были усеяны мелкими каплями растаявшего в помещении снега.

— Привет, милая, — поздоровался он, притягивая к себе Олю для поцелуя. — Как ты? Как наш Тёма? — Андрей ласково погладил животик жены, затем наклонился к нему и произнёс: — Привет, малыш, как ты там?

— Всё хорошо, — улыбнулась Оля. — Пинался сегодня много. Наверно, футболистом будет.

— Или кикбоксером, как вариант, — усмехнулся Андрей. — Ты готова?

— Да, только сумочку возьму.

Оля сделала несколько шагов и ошеломлённо замерла, чувствуя, как по ногам потекла жидкость. Она осторожно, словно не веря в происходящее, приподняла подол платья и убедилась, что тёплые колготки намокли.

— Андрей, — пролепетала она, поворачиваясь к мужу. — Кажется, началось...

Переволновавшись, Оля не запомнила, как Андрей усадил её на заднее сиденье автомобиля, где она постаралась принять горизонтальное положение, не видела, как он нёсся по заснеженным улицам города, чтобы отвезти её в клинику.

— Не торопись, — то и дело мягко напоминала она, поглаживая живот. — У нас есть время... наверно! Ой, мама! — внезапно воскликнула Оля, почувствовав первые схватки. — Так не должно быть!

Андрей, упрямо сжав зубы, мчал вперёд, к намеченной цели. Оля же старалась вспомнить, чему её когда-то учили на курсах по подготовке к родам. Главное — правильное дыхание. Андрей привёз жену в ту самую клинику, где она рожала в первый раз. Договорённость с врачами была заключена давно, осталось только пройти необходимое оформление. К счастью, на поздних сроках Оля все документы носила с собой.

— Помнится, вы собирались, как это говорится, рожать вместе, — с улыбкой напомнил Андрею доктор. — Если не передумали, то переодевайтесь и проходите в родовой зал.

***

— Я не передумал, — ответил Андрей.

На партнёрских родах настоял он. Сначала Оля удивилась его желанию и даже отнеслась скептически. Она до последнего не верила, что он действительно сделает это, в любой момент ожидая, что муж откажется от своих слов. Каково было её изумление, когда он, тщательно помыв руки и переодевшись в стерильную одежду, появился в родовом зале.

Расположившись у изголовья, Андрей взял бледную жену за руку. Как им объяснил доктор, процесс уже пошёл, ждать осталось недолго. Андрей помогал Оле следить за дыханием, массировал поясницу, просто подбадривал.

— Посмотри, посмотри на меня, — говорил Андрей. — Дыши! Дыши! Давай, милая! Давай, как я! — ловя её полный боли взгляд, он дышал вместе с ней. — Вот так, вдох и выдох, вдох и выдох. Давай вместе! Я с тобой!

Когда раздался детский крик, Андрей первым взял на руки красный орущий комочек. Ему же предоставилось право перерезать пуповину. Далее они с врачом прошли в другую комнату, где новорождённого обтёрли, взвесили и оценили по шкале АПГАР.

— Поздравляю, — сказал доктор. — Пятьдесят два сантиметра, три кило пятьсот пятьдесят грамм! Семь и восемь по АПГАР. У вас всё отлично!

Андрей с трепетом держал на руках сына, и хотя последние слова ему почти ничего не сказали, он с нежностью вглядывался в его сморщенное как запечённое яблоко лицо.