Не возжелай мне зла

Марка нигде не видно. Бормоча извинения, пробиваюсь сквозь толпу и выхожу на ярко освещенную площадку перед больницей. Эдинбург не славится хорошим климатом, но сегодня весь день светит солнце, как в какой-нибудь Барселоне или в Милане, и вечер удивительно теплый, воздух непривычно благоухает. Перед зданием три машины «скорой помощи», задние дверцы открыты. Рядом врачи из бригады, попивают что-то из пластмассовых стаканчиков, о чем-то весело болтают.

А вон и Марк, метрах в двадцати на травке газона, курит, рядом друзья, двое парней и девушка – это Саймон, Эш и Эмили, все они ходят в хоккейный клуб. Марк замечает меня, гасит сигарету о подошву и шагает навстречу.

– Лив! Как там Робби? Все в порядке?

– Я только что с ним говорила. Еще слаб, ему надо как следует выспаться. Завтра будет совсем здоров.

– Слава богу! – выдыхает Марк, и все четверо радостно улыбаются.

– Спасибо тебе, Эмили, – поворачиваюсь я к девушке.

Она совсем миниатюрная, не больше пяти футов ростом. Я благодарно обнимаю ее, и она прижимается ко мне всем телом.

– Если б не ты, кто знает, чем бы все это кончилось. «Скорая» не сразу приехала.

– Я так рада, что у меня получилось. Как увидела, что он не дышит, так и обомлела. Ужас! – Она даже вздрагивает, и глаза ее блестят. Тушь для ресниц плывет, она пытается вытереть и только размазывает ее по щеке. – Правда, я очень испугалась.

– Ты все сделала просто здорово. И совсем не видно было, что испугалась. Ты у нас молодец! – нахваливают мальчишки хором, и я не могу сдержать улыбки.

Эмили часто у нас бывает, и я знаю, как они все любят ее и уважают.

– Просто в четвертом классе нас научили оказывать первую помощь. Я и не думала, что когда-нибудь пригодится. Вообще-то, я собираюсь стать врачом.

– Прекрасно, – говорю я. – Ты уже подала документы куда-нибудь?

– Хочу поступить в медицинский, в Глазго… – кивает она. – Правда, надо еще экзамены сдать.

– Ну, дай тебе Бог! Сейчас в медицинский поступить не так-то просто.

– Это верно, – соглашается она и, закусив губу, отводит глаза. – В общем, я рада, что Робби стало лучше, но мне надо скорей домой. Родители будут беспокоиться.

– Конечно. Сейчас посажу вас всех в такси. Вы где живете? – гляжу я на Саймона с Эшем. – Давайте прикинем, как ехать.

– Мы можем и на автобусе добраться, – говорит Саймон. – Ночные сейчас ходят.

– Неизвестно еще, сколько прождешь. – Достаю мобильник и набираю городскую службу такси. – Спасибо вам всем, что пришли поддержать Робби.

– Нам в Вест-Энд, – тычет пальцем в себя и Эша Саймон.

– А мне в Мюррейфилд, – подхватывает Эмили. – Так что нам одной машины хватит.

Делаю заказ, дежурный диспетчер обещает два такси в течение десяти минут. Мальчишки обсуждают футбольные новости, Эмили спрашивает, собираюсь ли я сходить куда-нибудь во время летнего фестиваля. Отвечаю, что еще не видела программы, и она рассказывает о паре-другой мероприятий сверх основной программы, заинтересовавших ее. Мы обсуждаем достоинства разных мест, где проводятся представления, а тут и первая машина при езжает. Я сажаю в нее Эмили с мальчиками, даю водителю деньги.

– Послушай, – говорю я Эмили на прощание, – если захочешь поближе познакомиться с работой терапевта, сообщи. Обязательно, слышишь?

– Хорошо, – отвечает она и улыбается нам с Марком. – До свидания.

Такси отъезжает, и все трое машут нам из заднего окна.

Марк подцепляет носком ботинка камешек, несколько секунд удерживает его, а потом подбрасывает высоко в воздух. На его футболке все еще видно кровавое пятно, но теперь он не обращает на него внимания.

– Лив… Не рассказывайте об этом маме, ладно?

– Боюсь, придется. А ты что, не собираешься?

– Ей это очень не понравится. – Он ставит ногу на землю. Камешек катится в канавку. – На месяц запрет меня дома и никуда не пустит.

– К сожалению, все могло кончиться гораздо хуже. А ты знаешь, Марк, ведь доктор Уокер уверен, что Робби перебрал бутирата.

Он смотрит на меня безучастно.

– Надо выяснить, как такое могло случиться, – продолжаю я.

– Доктор ошибся.

– Этот доктор очень опытный, он не мог ошибиться. И если вы с Робби говорите правду…

– Да правду мы говорим, правду! – кричит он, ероша волосы. – Господи! Ну почему нам никто не верит?

– Да потому, что легче поверить в то, что он сам принял наркотики, а теперь врет, чем в то, что ему их подсунули.

– Нет, он не врет.

– Тогда как препарат попал в его организм?

На минуту он умолкает, не зная, что ответить.

– Я вот что думаю. Не исключено, что кто-то действительно незаметно подмешал, – замечаю я.

Марк подцепляет носком ботинка еще один камешек, но тот не удерживается и падает.

– Никто из наших не мог этого сделать, – говорит он.

– Сам понимаешь, все будут думать, что Робби попробовал, не рассчитал и перебрал, поэтому и потерял сознание.

– Ну да. – Марк смотрит на меня сквозь густые, падающие на глаза пряди. – Но вы-то верите нам?

– Верю, если уж на то пошло. Но ведь ты соврал мне про то, где вы провели вечер.

– Я хотел как лучше.